Родилась 8 февраля 1963 года в Ташкенте, Узбекской ССР. Отец – Игорь Леонтьевич Тимошков (1925—1980). Мать – Светлана Герцевна Тимошкова (Серовайская) (1924—2003). Муж – Артур Игоревич Чиргадзе (род. в 1972 году). Сыновья – Игорь Якубович (род. в 1981 году), Роман Якубович (род. в 1991 году), дочь – София Чиргадзе (род. в 2002 году). Внуки: Захар (род. в 2013 году, Эйтан (род. в 2016 году), внучка Рут (род.в 2016 году).

История семьи Марии Игоревны тесно вплетена в бурную историю страны.

Бабушка по отцовской линии Елена Филипповна, с отличием окончив варшавскую гимназию, вышла в 1913 году замуж за почтового чиновника Василия Михайлова. Ей было 16, ему – 45. Сразу же его перевели с повышением из Варшавы в Ташкент; это было одно государство.

Елена Филипповна, разумеется, поехала с мужем. Они взяли с собой ее родителей, Филиппа Ивановича и Антонину Федоровну Негодиных. Те принадлежали к духовному сословию, но у Антонины Федоровны имелись польские корни. Большая семья привезла с собой работников и выстроила на тогдашней окраине русского Ташкента большой дом, удивительно сохранившийся в течение многих десятков лет, полный старых и старинных вещей, с парадным входом и огромным садом – вишни, черешни, яблони, цветы.

Жили привольно, в неспешном среднеазиатском ритме. Родилась первая дочь Таисия. Василий Николаевич присутствовал на службе до полудня, потом следовал отдых, затем – развлечения, катание в коляске, прогулки в центре города. Елена Филипповна до самой смерти свободно говорила по-французски и по-немецки. Сохранились ее крошечные туфельки с французским каблучком, лайковые перчатки на узкие запястья, бисерно-кружевное свадебное платье, недавно рассыпавшееся в прах.

В смутное время революции парадную дверь заложили от «экспроприаторов» кирпичами. Елена Филипповна выучилась на акушерку и пошла работать. А муж ее сердцем принял новую идеологию, неведомыми детям и внукам путями стал комиссаром и даже занял высокое положение военкома в городе Верный, впоследствии – столице Казахстана Алматы. Вскоре он умер от тифа, и жена похоронила его по православному обряду. Поразительно, что это еще не вызвало никаких трагических последствий. Лишь в местной партийной газете напечатали статью с порицанием; на что храбрая Елена Филипповна напечатала там же гневную отповедь о собственном праве на прощание с покойным мужем.

Через два года она вторично вышла замуж за двоюродного брата первого мужа, человека мирной профессии, бухгалтера, белоруса Леонтия Тимошкова. На свет появился отец Марии Игоревны.

Светлана Герцевна родилась в Самарканде. В семь лет она потеряла мать, тоже от тифа. Та бабка, Лидия Нагаева, была племянницей генерала Лавра Георгиевича Корнилова, вписавшего множество славных страниц в историю Туркестана.

Только революция могла устроить этот странный брак дворянки с бедным еврейским учителем из черты оседлости, из семьи с четырнадцатью детьми. Дети, правда, почти все далеко пошли, сделали головокружительную военную или научную карьеру, преподавали в институте Красной профессуры – и все были выбиты режимом в тридцатые годы. В книгах памяти жертв репрессий значатся их имена. Дед, Герц Моисеевич Серовайский, уцелел благодаря незаметности (скромный учитель истории и литературы), смене имени и фамилии (тогда это было возможно, ­– а потом он вернул все обратно) и частым переездам.

Лидия Николаевна почему-то не занималась детьми (у Светланы была младшая сестра-погодок). Дед носил младенцев на работу и кормил их размоченным толокном. Младшую «октябрили» – пришли пионеры, малышку положили на кумачную пеленку в окружении колосьев и дали имя Социалина. В юности она страдала от своих имени и отчества – еще бы, Социалина Герцевна! Сверстники дразнили ее Солиной Перцевной, и она стала для окружающих Линой Григорьевной.

Светлана Герцевна смутно запомнила и рассказывала дочери, как в доме останавливались беженцы – белогвардейские офицеры и дворянские семьи, которым Герц и Лидия помогали перебраться в Афганистан. Запомнила грузинских князя и княжну, брата и сестру, по невероятной красоте и длине кос – до пят! – у девушки.

Вообще рассказывали родители и деды с бабушками о прошлой жизни предельно мало. Долгая трудная жизнь приучила их остерегаться, да и Маша была мала, а когда выросла, почти никого уже не осталось.

После смерти жены Герц Моисеевич женился на Деборе (Вере) Евзеровне (Азаровне) Лиознянской. Она увезла семью на общую с мужем родину: в Белоруссию, в Велиж. Там оставались крепкий дом, выстроенный ее родителями, состоятельными еврейскими промышленниками, и три младших сестры: Софья, Раиса, Любовь. К моменту революции на образование Деборы в Швейцарии уже лежали средства в швейцарском банке. Но при советской власти все сестры получили высшее педагогическое образование; преподавали языки, историю, литературу.

Началась Великая Отечественная война. Вера Азаровна настаивала на том, что необходимо срочно уезжать. Дед колебался. Его друг, учитель немецкого языка, уговаривал их остаться. В самый последний момент они решились, бежали с сестрами и дочерьми пешком, без вещей и документов, чудом успев на последний поезд в Москву из города Западная Двина. А после немецкой оккупации Велижа 14 июля 1941 года друг-учитель стал бургомистром и присутствовал при расстрелах и сожжении всего оставшегося еврейского населения.

Так они опять попали в Среднюю Азию. Родители нашли работу учителями в одном из древнейших поселений Ферганской долины – местечке Чуст Наманганской области. Девочки оказались предоставлены сами себе. Светлана с детства мечтала стать врачом, но им обеим пришлось поступить в Ташкентский педагогический институт, потому что там было общежитие: неотапливаемая мазанка без дверей. Лина стала сталинской стипендиаткой и впоследствии – преподавателем математики в Белоруссии, а Светлана через два года все же заново поступила в ТашМИ, Ташкентский медицинский институт. Впоследствии, читая «Раковый корпус», она узнавала в его героях своих сокурсников и учителей, настоящих титанов преподавания и практики медицины. Стала терапевтом и кардиологом, как говорят, от бога. Работала в глубинке, летала на кукурузнике на срочные роды, убеждала дехкан (узбекских крестьян. – Прим. ред.) в необходимости врачебной помощи и гигиены, была ими любима. Вернулась в Ташкент, заведовала отделением в первой городской больнице. Проработала больше пятидесяти лет, помогла десяткам тысяч людей. Но долго была не замужем, потому что ровесников после войны практически не осталось.

31 августа 1942 года Игорь Леонтьевич был призван РВК Куйбышевского района города Ташкента Узбекской ССР и направлен в школу лейтенантов. Ему было семнадцать лет. После полугода обучения оказался на фронте в 261-м гвардейском стрелковом полку 87 гвардейской стрелковой дивизии на Таганрогском направлении, и ровно через год после призыва, 31 августа 1943 года, на донбасской станции Кутейниково был легко ранен в пятку и попал в плен.

Родителям пришло письмо о «без вести пропавшем».

Никто не знает дату его освобождения из немецкого плена; он никогда не вспоминал об этом отрезке своей жизни. Но домой он вернулся лишь в 1947 году после советских фильтрационных лагерей. По семейной легенде, его возвращение вымолила бабушка. Никто уже не верил, что он жив, а она дважды в день молилась за здравие сына.

Он окончил Ташкентский политехнический институт, всю жизнь проработал на Ташкентском тракторном заводе, был главным инженером, начальником бюро холодной штамповки, абсолютным профессионалом своего дела, любимым коллегами и друзьями, чистым и честным человеком. Когда он трагически рано, в 56, умер от обширного инфаркта, люди шли, прощаясь, сплошным потоком целый день.

Родители поженились в 1962 году. Через год родилась дочь. Светлане Герцевне было почти 40.

Родители – типичная семья советской интеллигенции – работали, воспитывал Машу дед Леонтий Иванович. Разница – в несколько поколений по возрасту. Читать научил в три года, песни вместе пели – «Ревела буря, гром гремел…», «Во Францию два гренадера…». Еще до школы девочка прочла всю огромную домашнюю библиотеку, включая совершенно не детские книги – от Достоевского до Лео Таксиля. В школу пошла в шесть лет, и пару первых классов ей там было нечего делать. Окончила школу в 16, с пятибалльным аттестатом. Поступила на специальность, о которой романтически мечтала с детства – «технология швейных изделий», но вуз оказался сугубо техническим. Сдавала сопромат, высшую математику и физическую химию полимеров. Между делом на втором курсе вышла замуж, на третьем – родила первого сына. Серьезно увлеклась тогда авторской песней, ездила с мужем по стране, участвовала в фестивалях, походах, получала лауреатские грамоты. Писала песни для собственных выступлений, стихи и прозу – «в стол».

По специальности на государственном предприятии отработала недолго. Родился второй сын, и сразу же после этого семья распалась, а бывший муж уехал за границу.

Нужно было «поднимать» детей. Мария Игоревна прошла хорошую школу выживания в экстремальных условиях узбекистанской перестройки и постперестроечного периода независимости. Держала частное ателье, работала в ташкентских филиалах иностранных компаний менеджером разного уровня, вплоть до исполнительного директора (пригодился свободный английский), вела отделы по связям с общественностью, занималась контентом и дизайном сайтов, разрабатывала печатную продукцию. Окончила курсы по компьютерной графике, бухгалтерские курсы. Постепенно обеспечила благосостояние своей маленькой семьи. Не прекращала писать. Параллельно увлеклась еврейской музыкой. Достигла некоторых высот на этом поле деятельности: ездила с концертами и участвовала в концертах в европейских странах и США, записала широко продававшийся в известных зарубежных интернет-магазинах CD, пела в сопровождении виднейших еврейских музыкантов.

В 2000 году счастливо вышла замуж, через два года родила дочь. Записала CD с русскими малоизвестными романсами. После долгого перерыва в работе получила неожиданное предложение стать заместителем главного редактора и основным автором «глянцевого» журнала. Училась на ходу неизвестному прежде делу. Контролировала создание макетов, работу дизайнеров, верстальщиков, журналистов. Формировала «портфель главного редактора», пакет редакционных заданий для журналистов и фотографов, оценивала и правила тексты на смысловом, стилистическом и грамматическом уровнях.

В 2008 году условия жизни в Узбекистане перестали быть благоприятными. Муж настоял на переезде в Москву.

В Москве Мария Игоревна сразу начала писать статьи в научно-популярные журналы. Здесь счастливо сошлись сравнительно недавно приобретенные журналистские навыки, техническое образование и полученные на курсах знания компьютерной графики. А в 2009 году она пришла в Международный объединенный биографический центр. Первым удачным опытом были статьи в книгу «Медицинские и фармацевтические вузы России», об истории российских мединститутов и судьбах их основателей.

Далее она писала для проекта «Кто есть кто в современной России» об удивительных людях – Евгении Гинзбурге, Святославе Бэлзе, Александре Пахмутовой, Николае Добронравове и многих других; для издания «Легенды отечественного баскетбола» – о советских и российских баскетболистах.

А в сентябре 2012 года под редакцией президента Биографического центра С.М. Семенова в издательстве МИСиС в рамках серии о выпускниках Московской Горной Академии «Личность и Время» вышла ее первая серьезная большая книга «И.Ф. Тевосян».

Был использован огромный фактический материал: газетные заметки, книги, учебники, публицистика – того времени, служебная переписка, личные дела сотрудников Горной академии, недавно открытые секретные архивные документы высокого уровня, литературные источники, воспоминания коллег, писателей и политических деятелей. Книга получилась обширной и гораздо более эмоциональной, чем обычно допускает сухое биографическое изложение. «Нарком победы» стал большевиком в юности, и не изменил этой идее – но при этом в самых трагических и неоднозначных личных и общественных ситуациях он безоглядно служил своей стране как профессионал-металлург.

Взгляды автора и членов семьи героя на освещение событий порой фатально не совпадали. В частности, любой читатель-интеллектуал связывает с именем Ивана Тевосяна роман Александра Бека «Новое назначение»; но авторскому коллективу по требованию семьи пришлось опустить целую сюжетную линию, связанную с романом. Кроме этого, в книгу не вошла заключительная глава-эпилог об истории создания и запрета романа Бека.

Несмотря на это, книга получила довольно весомый по нашим временам отклик: вызвала реальный интерес читателей, привлекла внимание армянских историков, в «Литературной газете» появилась благожелательная рецензия, а руководство МИСиС преподнесло книгу в дар президенту Армении.

Под ее редакцией к 70-летию академика Владимира Фортова вышла книга «Траектория». Под редакцией С.М. Семенова продолжили выходить написанные ею книги «НИИСИ РАН. От Бесты до суперкомпьютера», «Академик О.М. Белоцерковский», «Генеральный конструктор Г.И. Джанджгава», «Академик В.Б. Бетелин». В ее изложении биографические факты становятся увлекательным, живым, почти детективным чтением. Сейчас Мария Игоревна вместе с С.М. Семеновым готовит новую книгу о крупном российском ученом-физике, председателе Российского фонда фундаментальных исследований академике Владиславе Панченко.

Старший сын Марии Игоревны окончил один из сильнейших вузов мира – израильский Технион, достиг серьезных профессиональных высот. У него два сына и дочь. Средний её сын талантлив и успешен в выбранном деле - фототехнике. Дочь хорошо учится в девятом классе, толково занимается танцами, музыкой и живописью.

Она увлекается горными лыжами, дайвингом, путешествиями. Профессионально шьет и вяжет для семьи. Опять вернулась к музыке: в сопровождении гитариста Михаила Грайфера записала «бардовский» CD «Мне было 22»; для изучения и исполнения песенной культуры первой половины прошлого века на четырех языках (русский, английский, идиш, иврит) создала дуэт с известным скрипачом-импровизатором Алексеем Розовым; в этом же русле сотрудничает с камерным оркестром Retro Dance Band.