Заслуженный мастер спорта СССР, трёхкратный чемпион СССР, двукратный обладатель Кубка СССР, участник Великой Отечественной войны, генерал-майор, заслуженный работник физической культуры России

(Иллюстрированная версия из книги "Легенды отечественного футбола")

Генерал из «команды лейтенантов», «золотой фонд нации», «гордость нашей страны» – более подходящих слов к Юрию Александровичу Ныркову не найти. О нем можно говорить и писать только с восклицательными знаками.

Юрий Александрович Нырков родился 29 июня 1924 года в городе Вышний Волочек, Тверской губернии. Его отец, Александр Алексеевич Нырков, работал прорабом строительных организаций. Мать, Эльза Петровна Ныркова, занималась домашним хозяйством. Юрий был вторым ребенком в семье, сестра Маргарита была старше его на два года.

В 1936 году семья переехала в Москву, где Юрий начал заниматься футболом в детской секции стадиона «Юных пионеров» – знаменитого СЮП. В то время все ребята из округи, да и из других районов Москвы приходили в секции СЮП, их было много, по различным видам спорта. Увлечение и занятия футболом парнишка начал с 12 лет. Как вспоминал Юрий Александрович, «футбол занимал все мысли и чувства. Стыдно сказать, но даже отца с матерью я воспринимал куда меньше, чем тренера». В 1936 году 12-летний Юра сыграл за команду московских пионеров, встречавшихся с одногодками-испанцами, вывезенными с родины, где бушевала война. Счет того международного матча история не запомнила, но свидетельством победы остался факт, что всем участникам игры вручил награду – карманные часы с памятной гравировкой – нарком финансов СССР Влас Чубарь.

За юношескую команду вместе с Юрием Нырковым выступал в будущем известный хоккейный тренер Анатолий Кострюков, а затем играл за московскую футбольную команду «Крылья Советов», где его первыми тренерами были П. Канунников, Н. Никитин, А. Чистяков. Уже тогда тренеры заметили в юном футболисте замечательные волевые качества, азартность, хорошую видимость поля, решительность в борьбе за мячи. Параллельно с футболом Юрий зимой играл в русский хоккей. Казалось, что футбольное время Ныркова стремительно понеслось вперед…

В мирное время его судьба, возможно, покатила бы по накатанной колее: спортивная школа, дубль, команда мастеров. Но грянувшая война вмиг обрушила планы и надежды миллионов. И конечно же Ныркова… Возраст с 16 по 21 год полностью вычеркнут из футбольной карьеры Юрия Александровича.

C первого дня войны Юрий рвался добровольцем на фронт. В военкомате всерьез его не воспринимали: «На фронт?» – Остудили – «Через годик заглядывай, молодой…» По комсомольской путевке добился отправки под Вязьму – строить оборонительные сооружения. Затем участвовал в строительстве оборонительных сооружений на реке Сура. Пробыл там до августа 1942 года. В 1942 году его призвали в армию и направили на учебу в Тамбовское артиллерийское техническое училище. Находясь в карауле, обязательный и исполнительный курсант Нырков чрезмерно, буквально следовал инструкции: Ты должен видеть всех, тебя – никто». Отморозил почки. Находясь в госпитале, переживал только об одном: чтобы не выпасть из своего курса, отправлявшегося на фронт.

Отучившись десять месяцев в училище, в мае 1943 года Нырков получил звание младшего лейтенанта и был направлен в полк самоходной артиллерии, сформированный в городе Ивантеевка Московской области, с которым впоследствии был отправлен на Калининский фронт. Там командовал взводом, подвозящим боеприпасы для самоходной артиллерии. Полк входил в состав Резерва Верховного Главнокомандования и использовался для усиления наступающих войск. Юрий служил в самых опасных местах фронта. В тяжелых боях его часть несла большие потери. На фронте ни о каком футболе не могло быть и речи. Познал на себе все «прелести» конструкции самоходки: выход только через нижний люк. Начнет машина гореть — покинуть ее почти невозможно. Так что несколько раз чудом остался жив. Две тяжелые контузии, которые потом вкупе с почками еще напомнят о себе в расцвете его спортивной карьеры. Ю.А. Нырков участвовал в Корсунь-Шевченковской операции. После переформирования полк участвовал в освобождении Польши, дойдя до города Штеттин. Оттуда полк был переброшен на южное направление, к городу Кюстрин. Ю.А. Нырков участвовал в знаменитой операции в районе Кюстрина, когда ночью вражеская территория была освещена множеством прожекторов для ослепления находившихся там войск, и в составе своего полка с боями подошел к Берлину. Закончил же он войну 11 мая на Шпандау-аллее в центре Берлина, в звании старшего лейтенанта и в статусе командира взвода САУ.

Закончена война. Юрию только двадцать один год, а в таком возрасте самое время радоваться жизни. А разве это возможно без футбола?

В 1945 году полк, в котором служил Нырков, остановился в лесу под Гудернау. Командир полка подполковник Румянцев, узнав о довоенном футбольном прошлом старшего лейтенанта, приказал ему организовать футбольную команду для участия в первенстве дивизии. Времени свободного было много. И – поле под боком. Юрий Александрович вспоминал: «Пришли ребята. В сапогах. Выстроил их – «Ты приходи, ты нет...» Так и поигрывали до самой спартакиады группы войск в 1946-м. Во всех частях работа зашевелилась. В других-то полках народу полторы тысячи, а у нас всего человек триста! Но – выиграли. Отправили меня дивизионную команду формировать. На чемпионате корпуса всех обыграли. Меня – туда. Кубок Третьей ударной армии выигрываем! Условия создали. Пригласили немца – тренера по легкой атлетике, так он нас за два месяца так измучил, что не надо нам никакого тренера, сами разберемся. Только бегать заставлял… Соревнования среди армий выигрываем. Командующий вызывает: «Что хочешь? Может, на курорт послать?» – «Домой, – говорю, – лучше отпустите. С 41-го в Москве не был...» А тогда ходил поезд Москва – Берлин, прямой. Соскучился я по своей 9-й Парковой. Отпустили. А числился я, пока в футбол играл, командиром взвода. Возвращаюсь, ищу свою часть – деньги получить – и не могу найти. Оказывается, в другое место перевели. В Бург».

Осенью того же года произошло знаменательное событие. В Группу советских оккупационных войск в Германии (ГСОВГ) приехала команда ЦДКА. Юрию Александровичу было поручено собрать сборную ГСОВГ для проведения нескольких товарищеских матчей с основным составом команды ЦДКА. Для подготовки к встречам прислали тренеров из ЦДКА – игроков довоенных лет (Петра Зенкина, Григория Тучкова). Ю.А. Нырков вспоминал: «Обыграли наших в одни ворота – 16:0. А к следующей игре мы разобрались, и уже 3:7. Там Леша Гринин играл, Николаев, Федотов, Бобров, Демин. Не успеешь голову повернуть – вынимай из своих... Хоть и стоял в наших воротах Виктор Чанов. И команда неплохая была. Я, Сухоставский – он после в «Крыльях Советов» играл, Володя Люкшинов в «Зените», Толя Родионов в «Динамо», Коля Синюков в «Торпедо», Сафронов и Пересветов в Орехово-Зуеве… Кого угодно могли порвать». Об этом времени В. Николаев писал в своей книге «Я – из ЦДКА!»: «Во время поездок к воинам, товарищеских встреч с ними футболисты и тренеры ЦДКА познакомились с этим парнем. Он был очень надежен и в то же время красив, эффектен на поле, будто всю жизнь только тем и занимался, что играл в футбол.

А между тем Юрий был боевым офицером-орденоносцем, вполне сложившимся командиром, о каких говорят – военная косточка. Физической закалкой Нырков обладал отменной, был очень быстр, резок в игре».

Весной 1947 года в Группу советских войск в Германии стали направлять тренеров-профессионалов из ЦДКА. Одним из первых приехал Анатолий Владимирович Тарасов. Он и сообщил старшему лейтенанту Ныркову, что после встреч с ЦДКА им заинтересовались в Москве.

«Я сказал, что никуда не поеду, – вспоминал Ю.А. Нырков. – Почему? Во-первых, здесь, в группе войск, я обрел некоторое положение: меня уважают, со мной считаются, у нас неплохая команда в третьей ударной, хорошая сборная группы. А там, в Москве, еще неизвестно, заиграю ли. Не шутка: ЦДКА, чемпион страны. Там же звезды! Словом, отказался. Я ведь и не рассчитывал продолжать долго спортивную карьеру, становиться профессиональным футболистом. Я хотел быть военным – закончить со временем академию и служить. Но на этом дело не остановилось. Видимо, Тарасов рассказал все Борису Андреевичу Аркадьеву, и вскоре пришла телеграмма из Москвы. Меня вызвал начальник штаба ГСВГ генерал Макаров: «Так и так, тебе ехать в Москву, в команду ЦДКА». Я снова стал объяснять, почему не хочу уезжать. «Ну ладно, иди пока». Вдруг опять звонок: «В чем дело? Почему нет Ныркова?» Генерал Макаров меня уже не вызывал».

Чтобы как-то оправдать отказ Ныркова ехать в Москву, его положили в госпиталь в Потсдаме и так прогрели ногу кварцем, что действительно нога Юрия Александровича разболелась и ходить он не мог. Две недели ходил с палкой. Ни спать, ни лежать не мог. В итоге из Москвы все же прибыл специальный самолет, чтобы доставить его в расположение армейской команды. Видимо обратились за помощью к очень высоким болельщикам ЦДКА – маршалу И.С. Коневу, маршалу артиллерии Н.Н. Воронову.

Вот так совершенно неожиданно для его родных, да и для себя самого Юрий Александрович оказался в Москве. Через три недели пришла повестка явиться на площадь Коммуны, в ЦДКА. Поехал туда с палкой. Нога еще болела, хромал даже. Нырков приехал, представился Борису Андреевичу Аркадьеву и предполагал, что тренер посмотрит на хромого футболиста и вернет его обратно в Германию. Но Аркадьев, дав еще неделю на самолечение, назначил день тренировки. Из интервью Ю. Ныркова газете «Спорт-Экспресс»: «Словом, через неделю я опять был на площади Коммуны. Выдали мне форму, и я отправился на «Сталинец» в Черкизово. Теперь это стадион «Локомотив». В общем-то, конечно, новичков армейцы принимали неплохо. Однако глазом косят: кого там еще привезли? Это же естественно. О своей судьбе каждый думает. Узнали форварды, что я защитник, и спокойны. Им не конкурент. А защитники начеку. Смотрят: как он, этот новичок, что, чего? И то мяч кинут в недодачу, то подкрутят так, что он от тебя отлетает, – проверяют... Я думаю: ладно, давайте, проверяйте. Про себя уже решил: если оставаться, то уж надо всерьез показываться». «Показался» новичок здорово.

Сначала Ю.А. Нырков выступал за дублирующий состав ЦДКА, его команда заняла первое место, однако в матче против киевского «Динамо» получил серьезную травму колена. В сезоне 1948 года Юрий стал игроком основного состава. Вместе с командой выиграл чемпионат и Кубок СССР. По итогам сезона Юрий Александрович вошел в число 33-х лучших футболистов страны, став лучшим левым защитником чемпионата.

Начиная с 1947 года он провел 91 встречу за команду ЦСКА и стал трехкратным чемпионом СССР.

Знаменитый форвард армейцев Валентин Николаев в своей книге «Я – из ЦДКА!» так писал: «Физической закалкой Нырков обладал отменной, был очень быстр, резок в игре. Для соперников он сразу же стал крайне «неудобен», так как, играя корректно сам, не прощал грубости никому. Помню, как во встрече со сборной Венгрии, а было это уже в 1952 году, левый защитник советской сборной очень интеллигентно «усмирил» горячившегося выше всякой меры лучшего форварда гостей Нандора Хидегкутти. Не применив ни одного недозволенного приема, но играя жестко, как говорится, на грани фола, Нырков не оставил сопернику никаких шансов на успех. Вконец расстроенный Хидегкутти вынужден был попросить замены и уйти в раздевалку».

Юрий Александрович признавался, что пуще других ему досаждали два динамовца: техничный тбилисец Гайоз Джеджелава и реактивный москвич Василий Трофимов. Случалось, наверное, что и Нырков не успевал за летящим бегом соперников и их приходилось валить наземь. Что ж, футбол есть футбол, и в нем нет места для сантиментов. Легендарный нападающий «Локомотива», заслуженный мастер спорта СССР Виктор Ворошилов, один из лучших бомбардиров страны, об игре Ныркова говорил: «Мне дано понять Ныркова больше, чем кому-либо еще. Оба мы поздно попали в команды мастеров, у обоих на спортивную карьеру повлияла война. Потому мы с ним и держались изо всех сил за основной состав своих команд. Мы любили не себя в футболе, а футбол. В то время защитников в команде было, как правило, трое. Так что оборонялись не числом, а умением. К защитникам ЦДСА это относилось в наибольшей мере. Юрий играл на левом фланге, но всегда с успехом страховал и центрального, и даже правого. Таких защитников-универсалов сейчас не вижу. И тогда их были единицы. Ныркова я назову самым стабильным защитником того времени. Он был грамотным, техничным, великолепно играл головой. Отлично видел поле, умел быстрым и точным пасом начать результативную атаку».

Ю. Нырков выступал за ЦДКА до августа 1952, был вице-капитаном команды. Летом в составе олимпийской сборной СССР принял участие в XV Олимпийских играх, проходивших в Финляндии. Всего за сборную провел три матча.

После поражения сборной СССР в матче олимпийского четвертьфинала безжалостным приказом уничтожили блистательный ЦДСА. Футболисты и тренеры недоумевали, опасались худшего. Однако наивно верили в лучшее — парторг команды Ю.А. Нырков отправился на прием к покровителю команды маршалу Н.Н. Воронову: «Николай Николаевич, может быть, товарищу Сталину неправильно доложили?»

После расформирования ЦДСА Ю.А. Нырков выступал в СКА МВО в городе Калинине, но поиграть там довелось недолго – клуб в одночасье ликвидировали.

В 1954 году министр обороны Н.А. Булганин пригласил Ныркова в ЦСКА (ЦДКА) для восстановления славных традиций клуба. Он вернулся в возрожденный ЦСКА и был, как всегда, в полном порядке. Сам он, однако, решил иначе: оставить большой футбол и продолжить свое военное образование.

Осенью 1953 года Юрий Нырков поступил в Академию бронетанковых войск. В 1956 году он закончил академию в звании майора. После этого был назначен на должность начальника штаба танкового батальона и находился на различных командных должностях в управлении кадров Группы советских войск в Германии. Позже переведен в Москву, где занял должность заместителя начальника управления кадров Академии Генерального штаба, на которой проработал с 1965 по 1980 год.

В 1980 году Ю.А. Ныркову присвоено звание генерал-майора. До октября 1989 возглавлял управление кадров Главного управления Генерального штаба ВС СССР. Позже работал председателем Федерации футбола РСФСР и одновременно являлся заместителем председателя Федерации футбола СССР (1990–1991). После распада Советского Союза стал председателем комитета ветеранов РФС (1992–1997), в 1994–2005 годах – президент Фонда ветеранов армейского футбола имени Григория Федотова.

Закончив играть в большой футбол, с 1955 до 1965 года спортом почти не занимался, много времени отнимали его служебные дела. В 1965 году Юрий Александрович стал регулярно посещать клуб «Здоровье» в Сокольниках. Там по воскресеньям проходили нешуточные футбольные баталии. Среди их активных участников были хоккеисты К.Б. Локтев, А.Д. Альметов, легкоатлеты В.Д. Кузнецов, Ю.Н. Литуев. Но вот бегать кроссы, делать общефизические упражнения он всегда не любил, даже когда играл за ЦДСА. Всегда предпочитал игровые виды спорта: кроме футбола – хоккей, теннис. Это был веселый, остроумный человек, прекрасный рассказчик.

Заслуженный мастер спорта СССР (1985). Трехкратный чемпион СССР (1948, 1950, 1951), двукратный обладатель Кубка СССР (1948, 1951), судья республиканской категории (1958), заслуженный работник физической культуры России (1993).

Награжден двумя орденами Отечественной войны I степени, орденами Отечественной войны II степени, Красной Звезды, «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» III степени, Дружбы, многими медалями.