Заслуженный мастер спорта СССР, четырехкратный чемпион СССР, двукратный  обладатель Кубка СССР

(Иллюстрированная версия из книги "Легенды отечественного футбола")

Родился 22 октября 1906 года в Москве. В семье  потомственного охотника-егеря  Петра Ивановича Старостина и  Александры Степановны  Старостиной (Сахаровой)  было  шестеро детей – старшие сыновья Николай, Александр, дочь Клавдия, младшие дети  Андрей, Пётр и Вера.

Семья была необычная. Корни родословного дерева семьи  уходят в Псковскую и Владимирскую губернии, в предках – егеря и ямщики, старообрядцы и православные. Отец – Пётр Иванович и его брат Дмитрий Иванович Старостины – продолжатели  поколений мастеров охотничьего дела, зимой промышлявших в лесу, а летом – в приречных и приозерных болотах, натаскивали собак по болотной дичи – бекасу, дупелю, вальдшнепу, коростелю. Они также выращивали специальных охотничьих собак (пойнтер, сеттер-гордон, лаверак), многие из которых становились чемпионами на Всероссийских полевых испытаниях охотничьих собак.

В детстве с Андреем нередко происходили драматические события, когда жизнь буквально висела на волоске. Так, еще при крещении сильно подгулявший крестный чуть не утопил младенца в купели. Потом в родном доме, играя в сыщиков, Андрей и Александр в письменном столе неожиданно нашли заряженный револьвер. И Александр, преследуя брата, нажал на курок. Пуля прошла в сантиметрах от головы Андрея. А еще через пару лет его вытащили из-под колес трамвая, когда по примеру старших братьев он попытался вскочить на подножку и сделал это неудачно.

Большую часть детства Андрей провел в Москве, и самими яркими моментами той части его жизни были поездки на лето в деревню Погост, где проживали родственники по матери, или соседнюю Вашутино, где семья снимала дом у художника Кардовского. Детей Петра Ивановича в детстве называли егерскими, это что-то среднее между барчуками и крестьянскими детьми. Семья была освобождена от хозяйственных крестьянских повинностей. Тем не менее Андрей крестьянского труда не сторонился,  с желанием участвовал в сенокосе  и посевных, регулярно ходил с отцом на настоящую охоту.

Впоследствии он вспоминал: «В охотку бывало встать деду в спину и с удовольствием помахать косой или пошевелить граблями скошенную траву на приусадебном участке». Но ни пахаря, ни охотника из него не получилось. Зато долгие походы с отцом по лесам с ружьем, крестьянский труд стали для Андрея великолепной школой физического воспитания. Пётр Иванович и его брат Дмитрий были физически сильными людьми. Двухразовые занятия натаски собак у них были обязательной нормой. От утренней зари и до вечерней зари егеря, с перерывом на обед, находились на болотах. Они были неутомимы в своих тренерских трудах и заканчивали очередной день словами: – «Собаки устали, пора идти домой». С охоты Пётр Иванович возвращался всегда с полным ягдташем, а похудевшие за рабочий день собаки, прямо-таки уменьшиеся в размерах, плелись сзади охотников, поджав хвосты и едва таща ноги.

Весь быт семьи, подчиненный требованиям профессии отца, сама охотничья среда создавала и в доме атмосферу постоянного спортивного азарта. Старшие взрослые соревновались постоянно. «Летом спорили, кто будет лучше: Микадо дяди Мити или Леда отца, а может быть, Ягуй дяди Фрола Зуева или Ром его брата – дяди Кирсана; зимой – кто искуснее обложил выводок волков».  Автор отчета Московского общества охоты за 1907 год, перечисляя знаменитые фамилии егерей, пишет: « …из этой плеяды мы должны выделить Петра Старостина…». Андрей Петрович вспоминал: «С тех пор как я себя помню, отец считался  одаренным егерем, даже по признанию самого дяди Никиты – патриарха псковичей-окладчиков».

Соревновательный дух, царивший в семье среди взрослых, глубоко проникал в сердца братьев Старостиных. Естественное желание каждого мальчишки, еще и подогреваемое окружающими: всегда хотелось быть лучшим и Пётр Иванович поощрял единоборство между братьями.

Как  футболист Андрей  начинал с нуля. В своих книгах  себя и своего младшего брата Петра он именует «заворотными хавами», подающими мячи  старшим ребятам,  а  о собственных играх во дворе или на мостовой вспоминает вскользь. Его первое знакомство с настоящим футболом  произошло, когда 10-летним  парнишкой, проделав многочасовое путешествие  пешком и на буфере трамвая от Пресни до Сокольников, добрался до стадиона, где разыгрывался очередной матч на первенство Москвы. За несколько минут до начала матча Андрей, сидя на большом суку одного из деревьев, окружавшем  стадион, увидел то, что рисовало его воображение. Поле как на ладони, а само зрелище не обмануло его ожиданий. Именно в этот день он проникся убеждением, что футбол – это дело, которому можно посвятить жизнь.

Андрей искал удачи   во многих видах спорта. С детства он был всесторонне спортивно развит. Участвовал в соревнованиях по лыжам, легкой атлетике, боксу, теннису, пинг-понгу и нигде особых успехов не достиг. Футбол постепенно вытеснил другие виды спорта, оставив место только хоккею и конному спорту.

Еще будучи совсем юным, Андрей Старостин попал на ипподром, куда его отвел отец, там он вместе со множеством других зрителей наблюдал за скачками лучших лошадей российских и иностранных пород.  Любовь к скачкам Андрей Петрович сохранил до конца своей жизни, в друзьях у него ходили многие известные жокеи, а также люди, просто очень любившие скачки.

 

Годы Гражданской войны, хозяйственная разруха изменили утвердившийся порядок в егеревском доме. Организация зимних охот, выезд с собаками в деревню ушли в прошлое. Продовольственный кризис потребовал других забот. Необходимость в охоте у населения отпала, и Петру Ивановичу ничего не осталось, как отправить жену и трех младших – Андрея, Петра и Веру – к тестю в деревню Погост под Загорском. Там о футболе ничего не знали, а попытки Андрея заразить деревенских мальчишек  игрой не состоялись.

В 1920 году внезапно от сыпного тифа умер Пётр Иванович. Семья возвратилась в Москву.  Все заботы о семье взял на себя старший сын, 18-летний Николай Петрович Старостин.

После смерти отца Петра Ивановича Андрей поступил на работу подручным слесаря в Центральную ремонтную мастерскую МОЗО, занимавшуюся ремонтом тракторов и сборкой сельскохозяйственных орудий труда, там же служил и Николай.

Рядом с мастерской был расположен Московский клуб лыжников, сохранивший на своем стадионе небольшое футбольное поле.  Туда и спешили  после работы  Андрей с  братьями  Николаем и Александром. Рядом с мастерской при Боткинской больнице была театральная секция, куда также стремились братья  – пробовать себя  в артистическом  жанре. Николай играл роли героев-любовников, Александр выступал в амплуа комических старух. Андрей – «кушать подано». Андрей  вскоре и от этого был отстранен. Творчество старших братьев  Николая и Александра также не оставило заметного следа в истории театра. Но увлечение театром  так захватило Андрея Петровича, что он стал пожизненным театралом, как говорится, закулисным человеком.

Впервые на настоящее футбольное поле 14-летний Андрей вышел в 1920 году. Его поставили на место правого полусреднего в первую   детскую команду МКС (Московский клуб спорта). Ничем в этом матче он себя не проявил, а вечером Александр, наблюдавший за игрой, докладывая старшему брату Николаю, назвал дебютанта лентяем. Но в следующем матче против детской команды «Сущёвская площадка» он забил свой первый официальный гол. И постепенно, сыграв за все взрослые  команды, начиная с пятой, дослужился до первой. В 1926 году  был выдвинут  в основной состав команды  мастеров, а осенью он, самый молодой футболист в команде, впервые стал чемпионом Москвы.

Играя за сборную команду СССР, отслужил два года в армии, будучи приписанным к штабу Московской пролетарской стрелковой дивизии, одновременно исполняя обязанности технического секретаря гарнизонного спортивного комитета. Андрей играл в футбол и в хоккей за команды Московского гарнизона во всеармейских соревнованиях. За время службы он вырос на четыре сантиметра, а объем грудной клетки увеличился на восемь сантиметров. И это благодаря его первому тренеру Суворову – командиру отделения полковой школы 2-го стрелкового полка Московской Пролетарской стрелковой дивизии.

Переломным моментом в футбольной биографии Андрея была поездка в Скандинавию вместе с прославленными футболистами старшего поколения Михаилом Бутусовым, Петром Григорьевым, Александром Штраубом. Самомнение несовершеннолетнего футболиста, считающего себя после первого успеха постигшим всё, осталось позади. Эта поездка, по выражению самого Андрея Старостина, «была сдачей экзамена на аттестат футбольной зрелости».

Начиная с юношеских команд Андрей Старостин играл только центральным полузащитником. Защищался он мастерски, но особенно хорош был в середине поля, поддерживая спартаковскую атаку. Забивал он не очень много и  «плеймейкером» (распасовщиком игры) не был.

В  1932–1935 годах сыграл 10 неофициальных матчей за сборную СССР и все против сборной Турции.

В 1933 году Андрей в составе сборной команды столицы  вернулся  из Франции с  почетным званием обладателя Кубка Мира рабочих спортивных организаций. В финале международного турнира московская сборная переиграла сильную команду сборной Норвегии и стала победителем.

В сентябре 1934 года состоялась первая в истории советского футбола встреча с профессионалами.  Противником сборной Москвы в поездке по Чехословакии  определилась команда  «Жиденице» (г. Брно) – лидер профессионального футбола, только что побившая всемирно известных фаворитов местного футбола – «Славию» и «Спарту».  Представим картину: «…Переполненный стадион. Голое, без единой травинки гаревое поле. Оркестр играет государственные гимны. Стоят по линии центрового круга в красных майках одиннадцать человек: вратарь Иван Рыжов, беки – Виктор Тетерин, Александр Старостин (капитан), хавбеки – Станислав Леута, Андрей Старостин, Евгений Никишин, форварды – Вадим Потапов, Владимир Степанов, Сергей Иванов, Михаил Якушин, Сергей Ильин. Сборная Москвы». На 17-й минуте этого исторического матча состоялся первый гол советских футболистов в ворота профессионалов. Со счетом 3:2  в труднейшей борьбе московский футбол одержал крупную победу, убедившись в своих силах и способностях. Все чехословацкие газеты высоко оценили игру сборной Москвы. Они писали: «Если русским дать возможность провести еще две-три встречи с сильными профессиональными клубами, они в скором времени смогут конкурировать с лучшими европейскими командами».  Играя в футбол, Андрей являлся  председателем правления кооперативной фабрики по изготовлению спортивного инвентаря «Спорт и туризм».

Престиж советских футболистов на международной арене заметно возрастал. Известный импрессарио Бернар Леви, один из руководителей профессионального клуба «Рэсинг» в Париже, предложил московским командам «Динамо» и «Спартаку» турне по Франции. 1 января 1936 года в Париже на стадионе «Парк де Прэнс», в присутствии свыше 60 тысяч зрителей состоялся главный матч сборной Москвы. «Спартак» представляли Анатолий Акимов, Станислав Леута, Андрей и Александр Старостины. Поражение москвичей со счетом 1:2 во многом было обусловлено тактическим превосходством «Рэсинга», который играл по не слишком знакомой гостям схеме «дубль-ве». Изъяны в защите  москвичей, применяющих  систему  «пять в линию», особенно ярко обозначились в этом матче.  «Мы и сами пытаемся понять, в чем у нас ошибка... Я, центр полузащиты, мечусь между двумя оттянутыми назад инсайдами и чувствую, что несу сверхмощную нагрузку. За выдвинутым вперед Куаром в защиту не успеваю, ибо я единственный полузащитник, поддерживающий атаку и обеспечивающий борьбу за центр поля... Никто из нас тогда не знал правильного ответа на новую для нас тактику», – вспоминал  Андрей Петрович Старостин.

Несмотря на поражение, французов поразил уровень мастерства советской команды, больше всего хвалебных эпитетов от прессы досталось голкиперу Акимову. Французская «Эко де Пари» писала: «Московская команда проиграла, но она ничуть не разочаровала многочисленных зрителей Она дала нам возможность насладиться тонкостью игры и виртуозностью своих игроков. Из всей команды лучше всех, бесспорно, играл вратарь Акимов – «человек-угорь», игрок очень высокого класса. Также нужно отметить Смирнова, обладающего великолепной обводкой и подвижностью, левого края Ильина, испортившего много крови защите «Рэсинга», Якушина, забившего единственный мяч, и полузащитников А. Старостина и Леуту».

В 1937 году состоялись исторические матчи со сборной  «Басконии».  Их победное шествие возглавлял центр нападения Исидоре Лангара. Ни «Локомотив», «ни «Динамо», ни ленинградская сборная не смогли нейтрализовать Лангару: в каждом матче он исправно забивал. Испанцы продемонстрировали силу сыгранного ансамбля в новой системе игры «дубль-ве», показав главное отличие ее от устаревшей системы  «пять в линию». Накануне исторического матча с «Басконией» спартаковский тренерский совет во главе с Николаем Старостиным решил перестроить оборону сборной «Спартака»: поставить центрального защитника и его обязанности возложить на Андрея Старостина.

На установке перед игрой Андрей бунтовал: обижался, что его лишают жизненного пространства, рушат годами наигранную систему игры.  Андрей  занимал по системе «пять в линию» ключевую позицию в команде – центра полузащиты, который и при обороне ворот, и при организации атак был главным действующим лицом. Отменная игра головой, тонкое тактическое чутье, позволявшее ему оказываться вовремя в самой горячей точке наступления соперников, отличные физические данные создали ему славу «непроходимого защитника». С не меньшим искусством дирижировал он и нападением, особенно умело делая длинные передачи крайним нападающим. Обладая сильным ударом, Андрей Старостин и сам опасно обстреливал ворота соперников.

На следующий день на стадионе «Динамо» сборная «Спартака» выиграла матч у «Басконии» со счетом 6:2. Андрей Старостин – первый центральный защитник блестяще вышел из поединка с одним из лучших центрфорвардов мира Исидоре Лангара. С тех пор цифра «3» всегда красовалась на спине Андрея Старостина. Так было положено начало в советском футболе той тактике, которая получила название «дубль-ве». Ушел в историю последний центральный полузащитник советского футбола, хотя Андрей был на этом месте игроком новой формации, вобравшим в себя лучшие черты Фёдора Селина и Павла Батырёва.

Мощного сложения (рост – 180 см, вес – 82 кг), Андрей на редкость счастливо сочетал горячий темперамент с холодным футбольным мышлением, отточенную технику с высокой скоростью, жесткую атаку с мягкой отдачей. В матче с «Басконией» в связи с необходимостью перестановки в составе, повредил голеностоп капитан команды Александр Старостин, капитанская повязка перешла к Андрею. Как впоследствии писал Андрей Петрович: «После его слов: «Смотри, не осрами!» Рука у меня  стала тяжелее, будто к ней привесили гирю». Четыре раза следуя традиции, установленной предыдущими капитанами «Спартака» – Николаем и Александром Старостиными, Андрей пожимал руку игроку, забившему гол.

По характеру человек весьма доброжелательный и чуткий, Андрей Старостин на поле был очень требовательным и резким по отношению к тем, кто ленился или манкировал своими обязанностями. Одного подбодрит, на другого прикрикнет, третьего успокоит – смотришь, порядок в игре команды уже и наведен. Его лидерство признавалось всеми.

В конце 1930-х годов центральные защитники играли по-разному: одни переквалифицировались из крайних защитников, а другие были центрами полузащиты. Постепенно создались сыгранные ансамбли обороны. Лучшим оказалось содружество в московском «Спартаке»: Виктор Соколов, Андрей Старостин и Василий Соколов. Рослые, физически крепкие, толковые игроки, которым вменялось осаживать центрфорвардов  типа «танк», они вместе с блистательными вратарями Жмельковым и Акимовым обеспечили «Спартаку» двойной триумф (первенство страны и Кубок) в 1938 и 1939 годах.

После победы над басками у Андрея Петровича – самая счастливая пора в его футбольной жизни. Он молод, всё у него ладилось – на работе, в семье,  в учебе в заочном институте Всекопромсовета,  награждение орденом «Знак Почёта».

Вскоре в составе «Спартака» Андрей участвовал в Антверпенской рабочей Олимпиаде. Там «Спартак» в труднейшей борьбе завоевал звание чемпиона рабочей Олимпиады. А из Бельгии команда «Спартака» поехала в Париж на Всемирную выставку. Турнир, организованный в связи с проведением выставки, команда «Спартака» выиграла.  В 1940 году Андрей Петрович был удостоен звания заслуженного мастера спорта СССР.

До войны жизнь братьев Старостиных, в том числе  и Андрея  Петровича, протекала равномерно и последовательно.  В марте 1942 года судьбы братьев стали им неподвластны. По ложному обвинению они были арестованы.

Николай Петрович Старостин первым оценил безнадежность создавшейся ситуации и ее возможные трагические последствия. Своим примером подсказал братьям линию поведения: как ни бились следователи, они не смогли  добавить Старостиным «ничего серьезного».  Год и девять месяцев провели  братья Старостины на Лубянке.  Хуже пришлось Андрею. Пытки бессонницей серьезно нарушили вестибулярный аппарат: он не мог самостоятельно передвигаться.  Андрей полтора месяца провел в больнице Бутырской тюрьмы, где заново учился ходить.

Но даже «ничего серьезного» вылилось на 10 лет лагерей. В своей книге «Большой футбол», изданной в 1964 году о трагических для  всей семьи событиях он пишет в двух-трех строках. Из-за негласного запрета об упоминании о политических репрессиях его пребывание в заполярном Норильске описывается им как рядовая командировка для руководства футбольной командой.

В Норильске Андрей  понял, что футбол, этот величайший божий дар может спасти ему жизнь, сохранить веру в добро и справедливость.  Андрей Петрович не впал в депрессию, он постоянно думал о будущем, о возвращении в большой футбол. И помогал ему в этом сам футбол.    Девять лет (1944–1953) Андрей Петрович тренировал местную команду «Динамо», выступавшую в первенстве Красноярского края, пока не пришел долгожданный день возвращения в Москву, где начался новый этап в его жизни.  В книге «Футбол сквозь годы» Николай Старостин пишет: «И вот, наконец, мы все вновь вместе. Я хорошо помню тот первый семейный вечер. Все уже собрались, ждали только Андрея. Он появился неожиданно и прямо с порога произнес свою знаменитую фразу: «Все проиграно, кроме чести». Я понял: Старостины выстояли».

Двенадцать «гулаговских лет» братьев Старостиных не сказались  ни на их жизнелюбии, ни на стремлении к активной деятельности.  За плечами Андрея – трижды завоеванное звание чемпиона СССР, дважды – обладателя Кубка СССР, игрока и капитана сборной команды СССР, звание заслуженного мастера спорта СССР и шестилетний стаж практической работы старшим тренером сборной команды Норильска и тренером-инструктором рядовых команд заводов и предприятий Металлургического комбината городов Норильска и Красноярска. К тому же ему часто приходилось выходить на поле судить; в Красноярском крае ему был присвоен I разряд краевой коллегией судей при Красноярском спорткомитете.

Вопрос о его будущей деятельности, естественно, обсуждался на семейном совете с участием всех братьев. Андрей поступил на службу в Центральный совет общества «Спартак».  Постепенно начал активно сотрудничать в прессе, выступать с обозрениями и комментариями  футбольных матчей и незаметно для себя окунулся в водоворот футбольной жизни.  Ему было предложено работать во вновь созданном  Управлении футбола Союза спортивных обществ и организаций.

В течение шести лет он успешно работал начальником футбольной команды сборной СССР  (1960–1964, 1968–1970) и был  непосредственно причастен к успехам советских футболистов, завоевавших золотые и серебряные медали в чемпионатах Европы 1960 и 1964 годов. В должности начальника сборной команды Андрей Петрович работал со старшими тренерами – великими Якушиным, Качалиным и Бесковым.

Еще с юности Андрей Старостин  был своим человеком в артистическом и писательском мире.  Дружба Андрея Петровича с писателями, актерами, музыкантами самым положительным образом влияла на формирование его личности. Не  футболом единым жил Андрей Петрович. Он посвящал в футбольные тонкости своих друзей, а сам получал взамен из первоисточников куда более ценные дары. Его эрудиция всегда внушала уважение, и интересней собеседника трудно было себе  представить. Рассказывали, что он, купив в Тбилиси у букинистов несколько томов энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, всю дорогу (а поезд в то время шел в Москву около четырех суток) не слезал с полки и читал их запоем, словно самый увлекательный роман.

Особый след в жизни А.П. Старостина и «Спартака» оставила дружба  с народным артистом СССР Михаилом Михайловичем Яншиным, страстным болельщиком «Спартака». Познакомились они еще молодыми, когда Яншин стал знаменит «Лариосиком», но тем не менее всегда обращались друг к другу только на «вы», и эта деликатность в их взаимоотношениях производила  сильное впечатление.  Их связывала общность интересов: театр, спорт, литература, бильярд, живопись, цыганское пение и бега. Вот цитата из книги А. Старостина: «Но что характерно для него, что с первого дня общения с ним замечалось всеми, – это нелицеприятность суждения. «Да будет вам ерунду-то городить! Играли плохо…   И вы в том числе. А судья тут ни при чем!..» – не раз я слышал от него. Это всегда злило, но не обижало.

Несмотря на «крупные стычки», добрые отношения не прерывались и сохранились до сих пор. Когда нужно привести в чувство зазнаек, а они всегда в спорте есть, я обязательно приглашаю «в гости» к футболистам Яншина. Он хорошо отрезвляет и руководителей, и игроков. И самое главное, не вызывают обиды его слова, потому что он нелицеприятно служит правде. Я всегда считал, что для всех игр, какие только существуют на свете, есть какие-то неписаные общие законы. Их формулой или параграфами не обозначишь. Они относятся к области человеческой психики, состоянию духа игрока, его характеру. По-видимому, такие категории, как смелость, решительность, самообладание, непримиримость в борьбе, составляют суть этих законов, роднящих между собой все игры».

В послевоенные годы А.П. Старостин был ответственным секретарем, заместителем председателя Федерации футбола СССР, председателем тренерского совета, начальником сборной команды страны и на всех этих должностях верно служил отечественному спорту.

Заслуженный мастер спорта СССР (1940). Выступал за команды: МКС (1922), «Красная Пресня» (Москва) (1923–1925), «Пищевики» (Москва) (1926–1930), «Промкооперация» (Москва, 1931, 1934), «Дукат» (Москва, 1932–1933), «Спартак» (Москва, 1935–1942; в 1937–1940 – капитан), и сборные: Москвы (1930–1940), СССР (1931–1935). Одним из первых освоил систему «дубль-ве» (1938–1941). В чемпионатах СССР участвовал в  93 матчах, забил 4 гола.

Четырехкратный чемпион СССР (1935, 1936 – осень, 1938, 1939), второй призер  чемпионата 1937 года, третий призер (1936 – весна, 1940), двукратный обладатель Кубка СССР (1938, 1939), чемпион РСФСР (1931) года, второй призер чемпионата (1932). В «33-х лучших» – № 1 (1933).

Хорошо играл в хоккей с мячом. Второй призер чемпионата СССР (1935), чемпион РСФСР (1932, 1934), чемпион Москвы (1927, 1928).

Автор четырех больших книг – «Большой футбол» (1957, 1959, 1964), «Повесть о футболе» (1973), «Встречи на футбольной орбите» (1978, 1980), «Флагман футбола» (1988). Постоянно печатался в газетах и журналах, и незамеченными его статьи  никогда не оставались.

Награжден орденами Дружбы народов и «Знак Почёта».