Заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер Грузинской СССР, бронзовый призер чемпионата мира, обладатель Кубка Европы, двукратный чемпион СССР, обладатель Кубка СССР, член символического Клуба Григория Федотова

(Иллюстрированная версия из книги "Легенды отечественного футбола")

Слава Метревели не требует особого представления. Легендарный правый крайний московского «Торпедо», тбилисского «Динамо» и сборной СССР вошел в историю отечественного футбола как один из самых незаурядных мастеров за все времена. В 1960-е годы популярность Славы Метревели была просто фантастической. Далекие от спорта люди ходили на матчи с его участием, чтобы взглянуть на его знаменитые атаки.

Каждую весну внимание любителей футбола бывало приковано к причерноморским городам-курортам – Сочи, Сухуми, Гагре, Леселидзе, Хосте, где предсезонную подготовку к чемпионату страны начинали футболисты. А среди самых заинтересованных зрителей разворачивающихся здесь событий были, естественно, местные мальчишки. И нет ничего удивительного в том, что после подобных наглядных уроков воспитанники детских футбольных школ  из южных городов приглашались в ведущие команды страны. Примеров тому множество. И один из них – Слава Метревели.

Это имя ему дал отец, Калистрат Фомич, всю жизнь проработавший шеф-поваром в лучших сочинских ресторанах. Не Вячеслав, не Мирослав, а именно Слава. Такого в церковных святцах нет, хотя новорожденного крестили. Но, видимо, отец твердо верил в то, что имя определяет судьбу, и редкое – особенно. Угадал, что там говорить! Слава приласкала Славу, когда ему исполнилось всего 24 года, да такая, о которой нынешнее поколение наших футболистов вряд ли смеет и мечтать. Его обожали миллионы. Среди регалий Метревели есть обе высшие награды, которые за всю историю своего существования выиграла национальная сборная нашей страны, – Кубок Европы и бронзовые медали чемпионата мира.

Его имя попало в народный фольклор – высшая форма популярности. Кто не знает анекдот про Метревели? «Приезжает как-то в Москву крестьянин из глухого грузинского села и с удивлением читает развешанные повсюду лозунги: «Слава КПСС!». Спрашивает первого встречного: «Скажи, уважаемый, кто такой КПСС? Славу Метревели знаю, а про Славу КПСС никогда не слышал. Он из какой команды?»

Слава Метревели родился в Сочи 30 мая 1936 года. Вырос в малюсеньком деревянном домике в переулке Лесном. Теперь этого переулка уже нет, на его месте вырос квартал жилых высоток. Учился Слава в 6-й сочинской школе, где сейчас находится краеведческий музей. В послевоенные годы развлечений в городе было мало. После уроков юный Метревели отправлялся играть в футбол на лужайку в запретной зоне у железнодорожного тоннеля. Телевидения тоже еще не существовало, но, наслушавшись по радио репортажей о спортивных победах Константина Бескова, Всеволода Боброва и Григория Федотова, сочинские мальчишки гоняли мяч до темноты. Свои первые голы забивали под звуки паровозных гудков. Для Метревели в детстве кумиром был Александр Пономарёв. Он восхищался забитыми им голами. И конечно, мечтал научиться бить так же.

Довольно быстро Слава Метревели стал выделяться особой, изящной техникой обработки мяча. В 15 лет его заметили сочинские тренеры Лев Саркисов и Пётр Гаврилиади. Пригласили в футбольную секцию. В 1952 году, выступая за сочинское «Динамо», Слава Метревели стал чемпионом Краснодарского края и сразу же получил приглашение в горьковское «Торпедо», выступавшее в те годы в классе «Б». 19-летний Метревели, дебютировавший в этом клубе летом 1955 года, вскоре был взят на заметку руководством «Торпедо» московского, где в полной мере и суждено было раскрыться его таланту.

Знаменитый полузащитник «золотой» торпедовской команды начала 1960-х годов Николай Алексеевич Маношин вспоминал об этом: «В 1956 году сразу несколько игроков «Торпедо», в том числе Иванов и Стрельцов, отправились в составе сборной СССР на Олимпиаду в Мельбурн. А тогда существовало правило: команда, делегировавшая в сборную своих футболистов, освобождалась от участия в матчах чемпионата страны до их возвращения. Но спортивную форму надо было поддерживать. Вот мы и играли товарищеские встречи. Однажды поехали в Горький, на матч с местным «Торпедо», где тогда играл Метревели. Он действовал на позиции правого инсайда, я – на месте левого полузащитника. Другими словами, нам со Славой приходилось постоянно играть друг против друга. Противостояние было абсолютно равным. И вдруг на последних минутах хозяева поля получают право на угловой. Я должен был отвечать за Метревели, однако зевнул его рывок себе за спину. Слава воспользовался моей ошибкой и головой забил единственный гол в матче. Сразу после игры Бесков, который был тогда главным тренером московского «Торпедо», предложил ему перебраться в столицу».

После нескольких матчей, сыгранных в чемпионате СССР 1956 года, Метревели закрепился в основном составе торпедовцев, где его партнерами в линии нападения были уже заставившие заговорить о себе (победами на Олимпийских играх, Спартакиаде народов СССР и др.) Валентин Иванов и Эдуард Стрельцов. Создав молодежное ударное трио нападающих, новый тренер «Торпедо» В.А. Маслов начал тактические поиски, которые привели к первым в истории команды серебряным медалям. Метревели выступил во всех 22 матчах, забив 6 мячей и удостоившись чести быть включенным в список «33-х лучших», как и оба его партнера по нападению. В двух последующих чемпионатах Метревели провел все матчи, за исключением одного, забил в них 9 мячей и снова был назван в списках «33-х лучших» под № 1.

В 1958 году Слава Метревели женился. С будущей женой Татьяной их познакомил защитник московского «Торпедо» и капитан команды Александр Медакин. В 1959 году у Татьяны и Славы родился сын Сергей.

В 1960 году, выступая в составе московского «Торпедо», Слава Метревели стал чемпионом страны и обладателем Кубка Советского Союза по футболу. Играл в тот год он просто великолепно, что принесло ему звание заслуженного мастера спорта.

В том же году сборная СССР выиграла Кубок Европы. К началу второго тайма финального матча сборная Югославии была впереди со счетом 1:0. Бубукин ударил по мячу, но голкипер Виденич как-то неловко отбил снаряд. И вдруг на огромной скорости примчался Метревели и добил мяч в пустые ворота. Лишь после этого сборная СССР сумела в дополнительное время побороть балканцев и завоевать чемпионское звание.

Знаменитый тренер Николай Старостин с восхищением писал о форварде Метревели: «Находясь в ударе, Слава Метревели может в одиночку повергнуть любого международного противника. И все он сделает при этом легко, без заметных на глаз физических усилий, просто и изящно. Удивительно, как на крыльях, проносится мастер по футбольному полю, и кажется, что заиграй он сейчас по настоящему, во всю мочь, не найдется такой силы, которая сумеет его задержать на пути к чужим воротам. Только диву даешься, за счет чего у него получаются такие стремительные удары, какая сила выносит выше всех к верхнему мячу этого небольшого и на вид сухощавого спортсмена…»

Действительно, Метревели не отличался особыми физическими данными. Но был удивительно прыгучим, быстрым, резким. В высоту прыгал феноменально: легко брал планку на 180 см при росте 170. В игре мог выпрыгнуть так, что перекладина ворот оказывалась на уровне пояса. Поэтому многие мячи были забиты им головой.

В 1961 году сборная страны совершала турне по Южной Америке. Складывалось оно невероятно удачно. Три игры – три победы над сборными Уругвая, Чили и Аргентины. Во всех трех отличился Слава Метревели. После матча в Буэнос-Айресе ему предложили остаться в Аргентине. Его был готов взять любой клуб, и с гонораром никто не скупился, просили написать собственной рукой любую сумму на банковском чеке. Метревели, конечно, отказался, продолжив играть за сборную СССР, забивая мячи венграм, грекам, датчанам, полякам, португальцам, французам. Даже бразильцам однажды забил на забитом под завязку стадионе «Маракана».

Спустя много лет на вопрос журналиста о самом памятном матче в жизни Метревели назвал два: «Первый – финал Кубка Европы в Париже в 1960 году. Дело даже не в победе, а в самом характере этого матча. Югославы вели в счете, а мы не только отыгрались, но и победили. Никогда я не испытывал такого нервного напряжения, как тогда. Наверное, всегда матчи подобного уровня были и будут не только чисто футбольными, но и психологическими сражениями. У нас нервы оказались крепче.

Второй матч – через два года в Аргентине, в Буэнос-Айресе. Когда закончился матч, меня вдруг окружили зрители, и каждый из них начал тянуть мою футболку в свою сторону. Я не подозревал, что таков обычай у аргентинцев и что подобные инциденты в порядке вещей. Я испугался и растерянно озирался по сторонам. Наконец я вздохнул с облегчением: увидел полицейского, решительно прокладывавшего дорогу ко мне. Он взял меня под руку, и под его охраной я беспрепятственно дошел до раздевалки. Там этот полицейский вежливо, с помощью переводчика, попросил меня подарить ему майку как сувенир. Что я и сделал. Но, конечно, не только этим эпизодом памятен мне аргентинский матч. На мой взгляд, это было самое блестящее выступление нашей сборной. До сих пор все, кто участвовал в том матче, вспоминают о нем с удовольствием…»

Чемпионат 1962 года был последним, в котором Метревели выступал за торпедовцев. Уже в стартовом матче чемпионата в марте 1963 года он дебютировал в составе тбилисского «Динамо», победившего ленинградский «Зенит» со счетом 4:0.

Его новыми партнерами в линии нападения стали Михаил Месхи, Заур Калоев, Владимир Баркая, Илья Датунашвили. С приходом Метревели мощь команды в атаке заметно усилилась. Четверка форвардов еще больше сыгрывалась, радуя и импровизацией в комбинационной игре, и результативностью. Начал складываться коллектив ровесников и единомышленников, тяготеющих друг к другу и на поле, и вне его. Выше стала игровая дисциплина – основа основ в любой командной игре.

Мартын Мержанов вспоминал в своей книге «Еще раз про футбол»: «Тбилисцы всегда знали толк в атаке. Это у них в крови. Поэтому у динамовцев всегда было много хороших нападающих. Современные формы атаки требовали двух центральных нападающих, а у динамовцев был только один. И тогда тренер пошел на риск: вполне оформившегося крайнего форварда Метревели поставил в центр. Пара Метревели – Баркая создала грозную атаку на главном направлении удара».

Каждый из форвардов представлял реальную угрозу воротам. К концу сезона это нашло отражение в статистике: Баркая забил 14 мячей, Калоев – 11, Метревели – 10, Месхи – 7, причем чаще всех в основном составе выступал Метревели  (38 матчей).

Среди команд, не выигрывавших ни чемпионского титула, ни Кубка СССР, тбилисскому «Динамо», неоднократно занимавшему призовые места и выступавшему в четырех кубковых финалах, вне всякого сомнения, принадлежало особое место. Бывали случаи, когда команду от  полной победы отделял всего шаг, но сделать его все никак не удавалось...

Чемпионат 1964 года начался, как и многие предыдущие, успешно – с четырех побед подряд. И тут произошла смена старшего тренера – Михаил Якушин уступил место Гавриилу Качалину. Никакой ломки в команде Качалин не стал производить, уделив особое внимание интенсивным тренировкам и поддержанию в команде боевого духа. Несмотря на это, в середине первого круга последовал некоторый спад, когда из пяти игр ни одна не была выиграна и лишь две закончились вничью.

С 22 очками из 32  динамовцы оставались в группе лидеров. После поражения в Москве от ЦСКА решающее значение приобрела встреча в Тбилиси с идущими на первом месте торпедовцами столицы. Отлично проведя ее благодаря блистательной игре крайних форвардов Славы Метревели и Михаила Месхи, забивших по мячу, хозяева поля победили со счетом 3:1, сравнялись с лидером, и, впервые в истории чемпионатов понадобилось проведение дополнительного матча. Он состоялся 18 ноября в Ташкенте на стадионе «Пахтакор». 90 минут основного времени, отведенных регламентом, не дали ответа на вопрос о победителе. Потребовались еще два тайма по 15 минут. Они-то и определили нового чемпиона советского футбола.

Так в новом своем коллективе заслуженный мастер спорта Слава Метревели получил свою вторую золотую медаль. В ташкентском матче, как и на протяжении всего сезона, он продемонстрировал высокую индивидуальную, поистине спринтерскую скорость – те качества, благодаря которым он на протяжении ряда лет оставался сильнейшим правым крайним советского футбола. Его молниеносные прорывы по флангу, стремительность которых не гасилась обманными движениями и дриблингом, заставали врасплох самых опытных и именитых защитников. Когда интересы клуба потребовали его перевода в центр атаки, Метревели и здесь показал незаурядное мастерство.

Как-то Славу Метревели спросили, чем различаются два коллектива, в которых он блистал, завоевав титул чемпиона страны, – «Торпедо» (Москва) и «Динамо» (Тбилиси): «Мне легче было бы ответить на вопрос, чем они похожи. Имея в виду манеру и принципы игры, если хотите – стиль, это почти одинаковые клубы. Я бы даже рискнул сказать, что школа почти одна и та же. В «Торпедо» чуть больше коллективизма, в «Динамо» чуть больше индивидуализма. Оба клуба в лучшие свои дни играли в открытый футбол, играли с мячом. И мне приятно играть с мячом. Можно было бы, конечно, вспоминать тактические схемы, достоинства тех или иных лучших игроков этих клубов, но, на мой взгляд, повторяю, они гораздо ближе друг к другу, чем любые другие клубы. Вероятно, поэтому и мой переход прошел безболезненно. Мне посчастливилось играть в московском «Торпедо» с замечательными партнерами: Валентином Ивановым, Эдуардом Стрельцовым, Геннадием Гусаровым, Валерием Ворониным. Я очень благодарен им и Виктору Александровичу Маслову, тогдашнему тренеру команды. Кстати, он первый разглядел во мне крайнего форварда, до этого я играл в центре. Что меня ждало в тбилисском «Динамо»? Откровенно говоря, проблема, «как найти общий язык с новыми партнерами», не пугала; я знал, что в динамовском коллективе много отличных мастеров – Миша Месхи, Гиви Чохели, Заур Калоев, Владимир Баркая, Шота Яманидзе – и сыграться с ними труда не составит. Тем более что с некоторыми из них нас сдружили интересы сборной. Трудности были другие. В команде не чувствовалось того боевого духа, без которого немыслим успех, в настроении игроков сквозило неверие в собственные силы. Даже после того, как удачно был начат памятный для нас сезон 1964 года, кажется, один лишь Гавриил Дмитриевич Качалин не смеялся надо мной, когда я уверял ребят, что мы можем стать чемпионами. А играть с такими партнерами, как Баркая, Калоев, Месхи, было одно удовольствие. Когда перестал выступать Заур Калоев и команда осталась фактически без центрального нападающего (по тем временам это казалось немыслимым), решили переквалифицировать в центрфорварда меня. Тренеры знали, что я когда-то пробовал силы в этой роли…»

Метревели рассказывал о многолетнем соперничестве в игре против спартаковца Анатолия Крутикова: «Он отлично знал мои сильные в слабые стороны, и я его тоже. Он обычно говорил мне: «Опять ты против меня», а я ему: «И когда наконец ты от меня отстанешь?» И это длилось двенадцать лет. Против Крутикова мне и интересно и трудно играть, не так, как против многих других».

Настоящим конкурентом у Метревели был Игорь Численко. Их манеру игры сравнивать невозможно, да и стабильностью Численко не отличался. Зато мог сыграть на грани фантастики. В сборной одни тренеры предпочитали Игоря, другие – Славу.

Выдающийся спортсмен и тренер Михаил Якушин писал в своей книге «Вечная тайна футбола»: «Коньком» Славы Метревели, конечно, была скорость, немножко сумбурный стиль игры, как ни странно, оказывал ему дополнительную услугу. Соперники никогда не знали и не могли догадаться, что и когда он предпримет. Идя быстро с мячом, Метревели то вдруг останавливался, то резко прибавлял в движении и уходил от защитника, как от стоячего. Это умение мгновенно и неожиданно переключать скорость делала его крайне опасным атакующим игроком».

Известный спортивный журналист Лев Филатов в книге «Форварды» давал Славе интересную характеристику: «Метревели наделен абсолютным футбольным слухом, обостренной чувствительностью и к той игре, в которой участвовал, и к той, за которой наблюдал со стороны. Он точно и резко отделял «классное» от всего остального. А в сборной, несмотря на очевидные заслуги, Метревели то и дело оказывался под знаком вопроса – не всем тренерам импонировало его тонкое искусство, для некоторых чересчур тонкое. Не лишено вероятия, что не устраивали его строптивость, шалости, острый язычок. На чемпионате мира 1966 года Метревели появился в самом последнем матче. И у международного журналистского корпуса возникло недоумение: как можно было держать в запасе такого игрока? Ответить никто из наших не мог… Метревели всегда вел игру на неразличимые сантиметры, на время, для которого требовался чувствительный хронометр. Он любил игру озорную, с фокусами, любил подразнить противника…

Многих футболистов, слывших техничными, знал наш футбол. Метревели среди них. Нелегко, а быть может, и невозможно установить, кто техничнее. Знаю одно твердо: его техничность была невидимой, неощутимой, он все делал скрытно, просто, про него язык не поворачивается сказать, что он «прекрасно выполняет приемы». Он не отводил на них ни усилий, ни лишнего мгновения, он обводил, обманывал, отгонял, бил по мячу так, словно это ему ничего не стоило. Что хотел, то  и делал. Он был игроком бесшумным, бегал по верхушкам травинок, игроком тайным, теневым,  невесомым… Люблю вспоминать, как играл Метревели: футбол вырастает в моих глазах, легчает, добреет, хорошеет».

В 1968 году матч за сборную мира против команды Бразилии стал вершиной не только блистательной спортивной карьеры Метревели, но и апогеем славы советского футбола. За всю историю отечественного футбола в сборную ФИФА приглашались лишь единицы советских игроков. Одним из них стал Слава Метревели, и приглашение ему прислал сам Пеле.

Член сборной команды СССР по футболу Георгий Сичинава вспоминал с восхищением: «Слава Метревели обладал широким тактическим кругозором и прекрасным голевым чутьем. Слава был великим спортсменом. Он очень многое сделал для советского футбола, для Европы, да и для всего мира. Он в советскую сборную входил, в европейскую, в сборную мира! Гениальный человек был!..»

Супруга Метревели – Татьяна рассказывала о том, как знаменит был Слава в Грузии: «О какой большой популярности Славы в Тбилиси вы говорите? Она была фантастической! С утра до вечера под окнами нашего дома собирались сотни людей. Многие приезжали на машинах и беспрерывно сигналили. Те, у кого не было клаксонов, звонили в дверь, но цель у всех была одна: «Слава, выходи!» Люди добровольно несли подарки в благодарность за удовольствие, которое он им доставлял на поле, за его футбольный талант. Перед дверью мы каждый день обнаруживали ящики с шампанским, вином, минеральной водой, пакеты с фруктами, курами… Все это было нам ни к чему, но люди несли…

Но и от Славы подчас просили многого, и не только забивать голы. Он сам, между прочим, окончил всего три курса в университете, потом бросил, но сколько раз ему пришлось просить за других «поставить хотя бы тройку»! Надо знать характер моего мужа: он просто не в состоянии был кому-то отказать. Ректоры и проректоры чуть ли не в обморок падали, когда видели его в своем учебном заведении, потому что сами были страстными футбольными болельщиками и тоже не могли сказать: «Слава, как ты нам надоел: опять пришел за кого-то просить!..»

Слава Метревели всегда был любим и в Сочи. Если московское «Торпедо» приезжало на тренировки в город у моря, вокруг поля выстраивались толпы поклонников: тех, кто раньше учился вместе со Славой, кто жил по соседству. А многие просто так приходили пожать руку знаменитому земляку. Представители грузинской диаспоры никогда не упускали случая, чтобы напомнить: именно в Сочи вырос Слава Метревели.

«Мы в доме не очень интересовались футболом, – вспоминала сестра футболиста Лилия Метревели, – но об успехах Славы узнавали всегда. Как только в каком-нибудь важном матче он забивал гол, так в наш небольшой дворик сразу являлись толпы болельщиков, приносили огромные букеты цветов…»

Магия одного его имени безотказно действовала на тех, от кого зависело принятие решений. При этом он никогда ничего не просил для самого себя, оставаясь человеком удивительно скромным.

«Когда я бью в правый дальний угол и мяч попадает в ворота, я полностью удовлетворен. Но когда целишься в угол, а мяч попадает в защитника и от него рикошетом в сетку, мне бывает жаль вратаря, который правильно отреагировал, но не сумел взять сменивший траекторию мяч, жаль защитника. Мяч – в сетке, а радости нет. Будь моя воля, я бы не засчитывал такие голы…» Эти слова были сказаны Славой Метревели почти 50 лет назад в интервью корреспонденту советского еженедельника «Футбол», и они прекрасно характеризуют его не только как спортсмена, но и как человека. В наше прагматичное время, когда спорт, как и многое другое, катастрофически теряет романтику, столь рыцарское отношение к состязанию выглядит почти как чудачество. А между тем, по свидетельству тех, кому приходилось встречаться со Славой Метревели на поле и в жизни, он был именно таким.

В 1972 году Метревели завершил карьеру футболиста. В 1976 – 1977 годах Слава работал тренером в тбилисском «Динамо», в 1978 – 1979 годах был старшим тренером команды «Дила», (Гори). После непродолжительной тренерской карьеры Славе, по кавказской традиции, предложили должность директора ресторана в Тбилиси. Новая работа его не тяготила, да и отец спортсмена, Калистрат Фомич, в свое время работал шеф-поваром в лучших сочинских ресторанах. У Славы нашлись прекрасные помощники, к тому же продуктовые базы считали честью для себя сотрудничать с его заведением.

Уйдя из большого спорта, Метревели старался поддерживать спортивную форму. Любил поиграть в теннис, регулярно тренировался с футболистами-ветеранами тбилисского «Динамо». Но беда приходит оттуда, откуда ее не ждешь. У спортсмена  начало развиваться тяжелое заболевание, победить которое ему не удалось, – был нарушен приток обогащенной кислородом крови в головной мозг. В последние годы Метревели мало кого узнавал, только самых близких. Даже когда смертельная болезнь лишила Славу Калистратовича возможности общаться с окружающими, его слава продолжала жить. Пусть и отдельно от него…

7 января 1998 года, в праздник Рождества, из Тбилиси пришла грустная весть. Славы Метревели не стало. В Тбилиси его провожал в последний путь весь стадион. Все расходы взяло на себя правительство Грузии. Два часа людской поток не иссякал. Пришлось даже закрыть потом ворота, поскольку пора было ехать на кладбище. Не все успели с ним проститься… В Сочи в память о нем стали проводиться футбольные турниры. Несколько раз устраивались мемориальные матчи сочинской «Жемчужины» и тбилисского «Динамо». А затем большая группа болельщиков обратилась в Сочинское городское собрание с предложением присвоить имя Славы Метревели центральному стадиону города. Депутаты сразу же удовлетворили эту просьбу. Чуть позже знаменитый скульптор Зураб Церетели изготовил бронзовый бюст футболиста, который установили неподалеку от стадиона. Слава Метревели принес Сочи славу футбольного города. В музее открыт стенд, посвященный юбиляру. Здесь личные вещи, фотографии, награды и кубки. Подрастающее поколение футболистов может посмотреть на достижения легенды.

Закончить рассказ о Славе Метревели хочется стихотворением, написанным к его 50-летию поэтами Ю.Клебановым и Ю.Стрельниковым:

Отшумели, отзвенели

На трибунах голоса,

Правый крайний Метревели

Был чужих ворот гроза.

Смелый рыцарь стадионов,

Не умевший отступать,

Для футбола он рожден был,

Он рожден был побеждать.

Вынимали вратари мячи из сетки,

Метревели был на поле самый меткий,

Финт, обводка, точный пас, удар и гол!

За это мы любим футбол!

Пусть завидуют мальчишки

Через много-много лет:

Он на поле, а не в книжке

Превратил футбол в балет.

И в «Торпедо», и в «Динамо»,

В сборной здорово играл.

Был всегда на месте Слава,

И талант его блистал.

Вынимали вратари мячи из сетки,

Метревели был на поле самый меткий,

Финт, обводка, точный пас, удар и гол!

За это мы любим футбол!

Жизнь идет, уже другие

Штурм чужих ворот ведут,

А болельщики седые

Для себя открытий ждут.

На полях чемпионатов

Пусть получится игра!

Так, как он играл когда-то,

Молодым играть пора!

Вынимали вратари мячи из сетки,

Метревели был на поле самый меткий,

Финт, обводка, точный пас, удар и гол!

За это мы любим футбол!

Слава Калистратович Метревели – заслуженный мастер спорта СССР (1960), заслуженный тренер Грузинской ССР (1976), двукратный чемпион СССР (1960, 1964), второй призер чемпионата СССР (1957, 1961), третий призер чемпионата СССР (1967, 1969). Обладатель Кубка СССР (1960), финалист (1958, 1961, 1970). Обладатель Кубка Европы (1960), полуфиналист чемпионата мира (1962), участник отборочных матчей чемпионата Европы (1964), Олимпийских игр (1960) и матча сборной УЕФА с бразильцами (1968). Лучший спортсмен года в Грузии (1964).

Первые в жизни матчи сыграл в 1954 году за юношескую команду «Труд» (Адлер). Прежние клубы – «Спартак» (Солчи) и «Торпедо» (Горький).

В чемпионатах СССР Метревели провел 375 матчей (из них 238 – за «Динамо»), забил 63 гола (за «Динамо» – 52), в списке «33-х лучших» назван 8 раз, из них 7 раз (1959–1962, 1964–1965, 1968) под № 1. В составе «Динамо» провел 18 кубковых матчей (8 голов) и 52 международные встречи (13 голов). За «Торпедо» провел 138 матчей, забил 31 гол. В списках лучших игроков сезона значился шесть раз: в 1957 и 1958 годах под № 2, в 1959–1962 годах – под № 1. За сборную СССР в 1958 – 1970 годах провел 53 матча, забил 12 голов. Член символического Клуба Григория Федотова (113 голов).

Первые в жизни матчи сыграл в 1954 году за юношескую команду «Труд» (Адлер). Прежние клубы – «Спартак» Сочи и «Торпедо» Горький. Лучший спортсмен Грузии 1964 года. Кавалер орденов «Знак Почёта» (1966) и «Чести» (Грузия, 1996).