Заслуженный мастер спорта СССР, двукратный чемпион СССР

(Иллюстрированная версия из книги "Легенды отечественного футбола")

Алексей Хомич стал популярным, известным на всю страну и Европу в один вечер. Случилось это 13 ноября 1945 года, сразу же по окончании матча между лондонским «Челси» и московским «Динамо», закончившегося со счетом 3:3.

Игра динамовского вратаря в Великобритании произвела неизгладимое впечатление на тамошних зрителей и футбольных специалистов. Их всех необычайно поразило то, что голкипер, не выделявшийся особыми физическими габаритами, обладал редкой прыгучестью, позволявшей ему «крыть» всю площадь ворот, феноменальной реакцией, завидной вратарской хваткой, благодаря чему он не просто отбивал, но и ловил считавшиеся на футбольном сленге «мертвые» мячи. Поражала его яркая манера игры, основанная прежде всего на координации движений, блестящем владении телом, мягкой, кошачьей, взрывной пластике движений, когда, подобно согнувшейся стальной пружине, он, распрямляясь, совершал реактивные, необычайно резкие и стремительные прыжки в верхние и изящные прыжки-полеты в нижние углы ворот. Именно из-за этих качеств уже после первого матча с «Челси» английские журналисты окрестили его кличкой «Тайгер» (в переводе с англ. – Тигр), которая так навечно и осталась за ним. Британские специалисты не остались равнодушными к его потрясающему умению подобно кукле-неваляшке мгновенно вскакивать с земли и вновь бросаться за мячом в гущу ног и тел. Из трех пенальти, назначенных в ворота московского «Динамо» во время этого турне, успешно реализован был лишь один, два других Хомич отбил или взял намертво.

Дотошные английские специалисты подсчитали, что в матче с «Челси» Хомич прервал 19 верховых передач и 7 передач по земле, 12 раз ловил мяч после угловых ударов, столько же раз поймал посланные в ворота мячи, 14 – отбил или поймал в прыжках в падении.

Вице-президент клуба «Челси», первый лорд Адмиралтейства сэр Александер на торжественном приеме динамовцев в этом клубе шутливо заметил: «На месте руководителей Футбольной ассоциации я не выпустил бы Хомича из Англии. Он нам здесь очень нужен». Это был как раз именно тот случай, когда шутка выразила полную правду. Газета «Дейли экспресс» под фотографией динамовского голкипера в момент, когда он берет в броске трудный мяч, написала: «Прежде чем русские закончат свое турне, он (Тигр) будет признан лучшим вратарем в истории футбола».

Хомич сверкнул в первом же послевоенном чемпионате страны. Турне по Великобритании принесло ему европейскую известность и вознесло на гребень вратарской славы. На протяжении пяти лет он продолжал сиять на футбольном небосклоне нашей страны, будучи одним из самых непробиваемых вратарей.

 

Алексей Петрович Хомич родился 14 марта 1920 года в районе Дубровка, который в те годы был рабочим поселком, а в 1923 году вошел в черту города Москвы. Мать А. Хомича – Анна Петровна – происходила из бедной крестьянской семьи (предположительно из Поволжья), успела дома получить только начальное трехклассное образование и из-за малоземелья родителей была вынуждена поехать в Москву к дальним родственникам на заработки. У нее не было никакой профессии, и в столице она бралась за разную черновую работу – мыла полы, стирала и гладила белье, была нянькой, домашней прислугой у зажиточных людей. С ранних лет маленький Алёша только и видел, как мать трудится, чтобы обеспечить пропитание себе и сыну. Лишь в 1930 году она сумела устроиться чернорабочей в один из цехов мясокомбината, и спустя некоторое время ей с сыном выделили 15-метровую комнату в большом, многоквартирном доме. И хотя комната была темноватой и узкой, без удобств, наконец-то появился свой постоянный угол, не надо было кочевать от одних родственников и добрых людей к другим. Отца своего Алёша не знал и не помнил, поскольку, по словам матери, он умер в то время, как его сын только учился ходить.

Мальчик с малых лет полностью был предоставлен улице, но, к счастью, она ничего плохого с ним не сделала, хотя, возможно, именно этому трудному, неустроенному детству он обязан необщительностью, замкнутостью, излишней бережливостью, в которых его порой упрекали товарищи по команде. Правда, родом из детства были также и его самостоятельность, подвижность и спортивный характер. Послушный и внимательный мальчуган сам записался в школу, расположенную недалеко от дома, и там быстро научился читать и писать. Первые четыре класса он окончил с хорошими отметками. Школа помогла Алексею и в спорте. В 3-м классе он записался в кружок акробатики, которая стала одним из его любимых спортивных увлечений. В это же время он стал гонять и футбольный мяч. Его футбольная специализация определилась довольно быстро, и причиной тому стал невысокий рост. Мать Алексея была недовольна, когда сын приходил весь взмыленный, пропотевший от многочасового бегания за мячом, часто со ссадинами на ногах, дырами на одежде и обуви, которая так и «горела» на нем. Она категорически потребовала, чтобы сын бросил этот «варварский» спорт и учел то непростое положение, в котором они жили.

Но Алексей не изменил мячу. Его страстью стал другой мяч – волейбольный. Алексей проводил много времени на волейбольных площадках города, наблюдая за игрой взрослых, запоминая лучшие приемы и анализируя яркие движения и комбинации.

Когда Алексей пошел в 5-й класс, жизнь стала для него еще более интересной. Он записался во многие секции, занимался по-прежнему гимнастикой, акробатикой, легкой атлетикой, лыжами. Самым любимым уроком в школе стал урок физкультуры. Алексей вместе со своим школьным товарищем Василием Никулиным был включен в сборную команду района по легкой атлетике и участвовал в первенстве Москвы среди школьников 15–16 лет.

В этот же период юноша увлекся чтением, и, едва появлялась свободная от уроков и спорта минута, он бежал в библиотеку и до закрытия читал книги, спортивные газеты и журналы. Самым любимым было чтение газеты «Красный спорт» и журнала «Физкультура и спорт». С особым тщанием он изучал материалы о волейболе и футболе. По фотографиям изучал стойку вратаря, его выходы из ворот, приемы ловли и отражения мяча. Он не забывал о своем обещании матери – не играть в эту игру и строго следовал слову.

Немного позже он прочел повести Льва Кассиля «Турецкие бутсы» и «Вратарь республики». С того момента желание играть так, как играл главный герой книги, стало постоянной мечтой Алексея. Когда вышел кинофильм «Вратарь», он десятки раз смотрел его и в голове постоянно прокручивал эпизоды, воображая себя на месте героя.

Незабываемым впечатлением детства были также поездки в летние пионерские лагеря. Даже в зрелые годы, когда А. Хомич рассказывал о своей жизни, при упоминании лагерей его голос теплел и дрожал. При расставании с лагерем многие ребята, с которыми он сближался, давали друг другу клятвы, что обязательно приедут в следующем году.

Летом 1935 года Алексей не поехал на первую смену в пионерлагерь и участвовал во впервые организованных соревнованиях между детскими дворовыми командами. Эти соревнования проводились по футболу и волейболу, но Алексей, как и обещал матери, записался только в волейбольную команду. По дороге в душевую Таганского парка культуры после победной игры Алексей и его товарищ Василий случайно встретились с представителем футбольной команды Яном Городницким, который, запыхавшись от быстрого бега, умоляюще выдавил: «Ребята, выручайте, горим! От завода «Серп и молот» пришла команда, с которой мы должны играть по календарю, а у нас нет вратаря». Василий Никулин ответил: «Вон, Лёху поставьте ворота, он когда-то здорово играл…» – «Хома, друг, выручай, ведь если узнают о нашей неявке, то на улице будет стыдно появиться…» Алексей начал говорить об отсутствии формы, о том, что не любит, когда на него при неудаче кричат. Ян заверил его, что форму они быстро найдут, и что он зайдет к матери Алексея, расскажет, как он им помог отстоять честь улицы и поселка. Это все и решило. Алексей задал последний вопрос: «А бить не будете, если голы пропущу?» Ян от души рассмеялся и с облегчением и улыбкой произнес: «Если будешь виноват, то получишь».

Алексей пошел с Яном к футбольному полю, поскольку игра должна была состояться здесь же, в Таганском парке. Моментально нашлись лишние бутсы, трусы, футболка и кепка. Не хватало только вратарских перчаток. Во время переодевания Хомич узнал, что команда с завода «Серп и молот» очень сильная, что капитаном ее является нападающий Костя Бесков. Об его быстром беге и «страшно» сильных ударах с обеих ног говорили по всему Таганскому району. От этих разговоров Хомича охватил спортивный азарт.

Во время матча Бесков, прорвавшись, обошел защитника и вышел один на один с вратарем. Кто-то за воротами, за спиной Хомича обреченно сказал: «Сейчас он забьет, готовься, вратарь, доставать свинец из сетки». Несмотря на обидные слова, Хомич не подал виду и, едва соперник чуть-чуть отпустил мяч от себя, резко бросился ему в ноги. Бесков из последних сил дотянулся до мяча и ударил по нему. Мяч попал в плечо вратаря и отскочил в поле, где набежавшие защитники таганцев отбили его подальше от ворот… Во втором тайме команда Алексея играла против солнца, которое било в глаза. Ему пришлось надеть кепку, которая, как назло, оказалась не по размеру и то и дело слетала с головы. Между тем соперники изо всех сил старались отыграть счет. Но таганцы играли слаженно, и их вратарь несколько раз в прыжках перехватывал подачи с края и пару раз отбил сильные удары Бескова из центра штрафной.

Удачная игра успокоила Хомича, и он почувствовал уверенность в своих силах. Но за несколько минут до конца игры защитник таганцев отбил мяч за лицевую линию. Угловой подавали верхом. В высоком прыжке Хомич успел перехватить мяч, но в момент прыжка проклятая кепка слетела с головы и оказалась в воротах. Вратарь, крепко держа пойманный мяч в руках, пошел в ворота, чтобы поднять кепку и надеть ее на голову. Сразу же раздался свисток судьи, и он жестом показал, что мяч нужно разыгрывать с центра поля. На трибунах поднялся свист. Таганцы схватились за голову, а их вратарь в это время с недоумением смотрел на судью и товарищей. Ведь ему никто не объяснил, что с мячом в ворота нельзя заходить ни в коем случае! Из-за его ошибки ребята упустили победу. Хорошо, что вскоре раздался свисток судьи об окончании первой настоящей футбольной игры Хомича. Он думал, что его теперь засмеют, но ребята были довольны и результатом, и игрой вратаря.

Представитель команды свое обещание сдержал – зашел к матери Алексея, успокоил ее, заверив, что ему выдадут полную вратарскую форму, включая бутсы. Мать была вынуждена снять свой запрет на футбол. С того дня Алексей стал основным вратарем своей уличной команды, а затем, по окончании первенства среди уличных команд, попал в сборную района, правда, вначале во вторую команду.

Почти все игры проходили на стадионе Юных пионеров и привлекали многих футболистов и тренеров взрослых команд города. Они присматривались к молодежи и искали способных футболистов.

Вторая сборная Таганского района успешно выступала в чемпионате и в последней игре со второй юношеской сборной Краснопресненского района победила со счетом 2:0, став победителем турнира. На всю жизнь запомнил Хомич, что после окончания матча в раздевалку пришел Фёдор Николаевич Поляков и подошел к молодому голкиперу. На заре московского футбола он был известным нападающим старого московского клуба – КФС (Клуб футболистов «Сокольники») и пользовался большим авторитетом в кругу московских зрителей и специалистов по футболу.

«Желательно, чтобы ты пришел к нам. Мы обеспечим тебя новой, настоящей формой, научим хорошо играть. Подумай, посоветуйся с родителями и приходи на наш стадион», – и он назвал время и день первой тренировки.» Как на крыльях Алексей полетел домой. Мать долго отговаривала сына, но в конце концов уступила. Придя на стадион, Алексей получил от Фёдора Николаевича обещанную форму. Как зачарованный, смотрел он на предметы снаряжения вратаря и никак не мог поверить, что эти вещи выдаются ему. Но тут обнаружилась проблема – у Хомича была очень маленькая нога, а самый маленький размер, найденный в кладовке, был на пять номеров больше. Пришлось натолкать в мыски бутс и на подъем ноги бумаг. Затем ему выдали свитер и, наконец, мечту всех юношеских голкиперов – вратарские перчатки.

Хомич вышел на поле, к воротам, но там увидел не своих сверстников, а взрослых футболистов и сразу же узнал в них известных игроков первой команды – Талалихина, Гарникова, Устинова и других. Алексею пришлось тренироваться со взрослыми. «Ну, начнем, мальчик», – сказал Виктор Талалихин, когда первым в ворота стал новичок. Первый мяч он, неуклюже упав, пропустил под собой. Повторный удар Талалихина в другой угол он уже смог отразить в резком прыжке. Подошли еще несколько игроков и начали сериями бить по воротам. Вот где пришли на помощь новичку и акробатика, которой он увлекался, и занятия волейболом и легкой атлетикой. Справляться с ударами взрослых становилось все труднее, но те, увлеченно, били и били по воротам. Наконец, тренер заменил новичка на Владимира Никанорова, чтобы Алексей обратил внимание на его технику ловли мяча. После тренировки в раздевалке состоялся разбор действий ее участников. Тренер попросил Никанорова высказаться о вратаре-новичке. Тот откровенно критиковал и говорил о недостатках, но в конце произнес: «И все-таки у Алексея есть что-то, что заставляет думать, что он станет приличным вратарем».

Эта первая тренировка уже в серьезном, настоящем футболе на всю жизнь запомнилась Алексею Хомичу. Юноша дал себе зарок, что сделает все возможное, чтобы оправдать ожидания Никанорова и стать одним из лучших вратарей страны.

Получив обязательное в те годы семилетнее образование, осенью 1936 года Хомич подает заявление в школу ФЗО № 1 при автозаводе имени Сталина. По совету дяди Алексей пошел учиться на токаря. Ему нравилась выбранная профессия, он с охотой вытачивал на станке детали точно по чертежам с минимальным допуском.

Окончив в мае 1938 года школу ФЗО, Хомич получил диплом токаря четвертого разряда и был направлен в отдел пневматики инструментального цеха автозавода. Рабочая жизнь сразу сказалась и на благосостоянии семьи, он стал серьезно помогать матери. На одну из первых зарплат купил обнову, о которой давно мечтал, – серый коверкотовый костюм. Они с матерью чаще стали ходить в кинотеатр, а порой и в драмтеатр. Времени стало в обрез, но Хомич не забывал о спорте. Спортивные деятели автозавода, прослышав об его игре вратарем в клубе мясокомбината, стали уговаривать Алексея перейти в «Торпедо». Хомич отказался, поскольку уже прижился в дружном коллективе спортсменов мясокомбината.

В заводских соревнованиях Алексей выступал за цех не только в футболе, но и в плавании, волейболе, легкой атлетике. Однако на чемпионате Москвы он продолжал выступать за родной клуб «Боец», куда его впервые пригласил Фёдор Николаевич Поляков. Он стал играть за вторую клубную команду, а когда основной вратарь первой команды Владимир Бабкин получал травму или заболевал, он выступал за сильнейшую команду клуба. Этот вратарь оказал большое влияние на формирование манеры действия Хомича в воротах. Бабкин терпеливо и доброжелательно относился к своему поклоннику, подробно указывал на недостатки, разбирал ошибки, давал дельные советы.

19-летнего Хомича все чаще стали ставить за первую клубную, и к его игре стали приглядываться тренеры команды мастеров. В начале 1939 года к нему домой явился начальник команды «Пищевик» Николай Николаевич Никитин и пригласил его на зимние тренировки команды. Весной 1940 года Алексей оформляется как полноценный футболист команды мастеров московского «Пищевика». Среди московских грандов «Пищевик» выглядел довольно средней командой, но в ней играли опытные и сильные мастера. В ней также начинали такие одаренные молодые футболисты, расцветшие в других командах, как вратарь Владимир Никаноров и нападающий Александр Севидов.

По календарю чемпионат 1940 года во второй группе «Пищевик» начинал с выступлений в гостях: предстояло сыграть в Ереване, Баку и Харькове. Алексей Хомич говорил: «Мне в жизни везло на ярких, добрых людей, которые мне, не знавшему отца, заменяли его, наставляли на правильный путь, давали уроки простоты, порядочности и настоящей сердечности. Одним из таких моих наставников был Николай Николаевич Никитин».  

По дороге на чемпионат в Ереване Николай Николаевич сказал Алексею: «Присматривайся к игре нашего основного вратаря Николая Назаретова, внимательно изучай его лучшие приемы и готовься к следующему матчу в Баку, хотим попробовать тебя в деле». – «Лучше бы он мне этого не говорил. Я в буквальном смысле потерял покой и с этой минуты только и думал о своем предстоящем дебюте.., – вспоминал потом Хомич. – Я же на уровне мастеров совсем не играл, не имел опыта выступлений перед большими, переполненными трибунами. Разве сравнишь трибуны нашего стадиона мясокомбината с трибунами, скажем, ереванского стадиона «Динамо»… Короче, психологически «поплыл», потерял сон и покой. Чем ближе к дебютному матчу, тем больше нервничал и взвинчивал себя… На разминку вышел, как будто никогда не играл в футбол, – все передо мною было в тумане…». Первая половина матча завершилась со счетом 0:2 в пользу противника. «Когда шел на перерыв, только и думал о том, что эти два гола мне не простят, что только войдем в раздевалку, как игроки потребуют моей замены. Но, к моему удивлению, не было никакого скандала». Тренер сказал: «За исключением двух моментов, совсем неплохо, Алёша». Подошедший Николай Николаевич прошептал: «Для дебюта неплохо. Но ведь можешь и лучше, если совладаешь с нервами».

«Вторую половину матча провел увереннее, – рассказывал Хомич. – И хотя пропустил еще один гол, но особой моей вины не было, защитники упустили центрального нападающего, который с близкого расстояния «расстрелял» мои ворота…»

Умению овладеть своим состоянием и отвлечься от предстоящей игры Алексей Хомич научился уже позднее, в московском «Динамо». Помог ему в этом Михаил Иосифович Якушин. «Именно он посоветовал мне прогуливаться перед матчами на свежем воздухе, посидеть в укромном месте у реки и порыбачить, что с детства любил, летом походить по лесу около нашей спортивной базы в Мытищах».

Спустя много лет защитник «Пищевика» Владимир Порфирьевич Юрзинов рассказывал об игре Хомича в том чемпионате 1940 года: «С первых же матчей была видна талантливость и одаренность молодого вратаря, его необыкновенная манера действий, основанная на феноменальных реакции и прыгучести. С другой стороны, бросалась в глаза сыроватость, неотесанность его действий. Он по своим способностям напоминал бриллиант, но бриллиант необработанный… К конце сезона у нашего вратаря грубых ошибок уже почти не было. Росло и количество матчей, где он нас выручал и блистал яркой, самоотверженной игрой… Хомичу удалось впервые на уровне команды мастеров отбить пенальти…»

…Пришло время служить в армии. Алексей заранее готовил себя к армейской дисциплине. В день последней календарной встречи получил повестку. В военкомате Алексея спросили: «Предлагаем вам на выбор флот или пограничные войска. Где хотите служить?» В свои юные годы Хомич любил читать книги про пограничников, и служба на границе представлялась ему таинственно опасной, полной романтических приключений. Он выбрал службу на границе. Быстро пронеслось время начального военного обучения, месячные курсы молодого бойца. И вот Хомич уже послан на границу между Аджарией и Турцией, за тысячи километров от родной Москвы.

В марте 1941 года оживилась спортивная жизнь пограничников в связи с проведением в Тбилиси окружной спартакиады, в которой приняли участие и футбольные команды пограничных подразделений. Алексею Хомичу доверили место в воротах сборной по охране границы с Турцией. Эта команда стала победителем турнира, а ее вратарь был признан лучшим вратарем и включен в состав сборной Южного округа. В составе этого коллектива Алексей приехал в начале июня в Москву на всесоюзные соревнования спортсменов-пограничников, где участвовал не только как футболист, но и как волейболист и легкоатлет. Сборная Южного округа стала победителем футбольного турнира. Хомича включили в сборную команду Пограничных войск страны.

Июньская ночь 1941 года в одночасье перечеркнула все мечты и планы. О футболе пришлось забыть. Пограничник Хомич был откомандирован в особый полк специального назначения, который охранял в Москве высшие государственные и партийные учреждения страны.

Весной 1943 года, когда был достигнут коренной перелом в военных действиях, в полку оживилась спортивная работа. Стали вновь проводиться соревнования по разным видам спорта, включая футбол. Они проходили на малом стадионе «Динамо», поскольку Центральный стадион до июня 1944 года был замаскирован от налетов фашистской авиации и тщательно охранялся. Летом 1943 года Алексей Хомич стал динамовцем. За два года войны он очень окреп, и его вратарское мастерство вызрело и оформилось. В последние военные годы к высшим советским руководителям неоднократно обращались главы стран антигитлеровской коалиции с просьбой организовать товарищеские футбольные встречи между лучшими командами стран-союзниц. Наивысшую активность в этом направлении проявлял шах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви. Сборная была командирована в Тегеран для проведения международного турнира с участием команд коалиции, и пост вратаря было решено доверить Алексею Хомичу. Турнир получил название «Кубок Шаха» и проводился по кубковой системе. При переполненных трибунах на лучшем стадионе города состоялась встреча воинских команд СССР и Англии. Наша команда выиграла со счетом 1:0. Так закончилась первая встреча Алексея Хомича с английскими футболистами, правда, на любительском уровне. Мог ли он предполагать, что через год с небольшим уже на родине футбола он встретится с лучшими футболистами Великобритании?.. Финальный матч с иранской командой «Дараи» наша сборная выиграла со счетом 3:0. После матча шах лично вручил капитану почетный трофей. Пройдя вдоль выстроившейся команды и пожав руки нашим футболистам, шах приблизился к вратарю и произнес несколько восторженных слов. Переводчик сообщил Алексею, что монарх восхищен его игрой.

Сборной, представлявшей советский военный гарнизон в Тегеране, предложили встретиться с командой московского «Динамо», выступавшей в чемпионате столицы. У молодых ребят пороху хватило лишь на один тайм, закончившийся со счетом 1:1. После перерыва динамовцы доказали, что не зря официально считаются чемпионами страны. В результате неторопливых, но изящных и продуманных комбинаций они шесть раз заставляли Хомича вынимать мяч из сетки ворот. По два мяча забили заслуженные мастера спорта Михаил Якушин и Сергей Ильин, забили и Сергей Соловьёв, и старый знакомый по детской команде Таганского парка Константин Бесков.

После показательного матча с динамовцами их тренер Лев Николаевич Корчебоков, запомнивший Хомича еще по игре в Минске в довоенном 1940 году, пригласил понравившегося ему солдата в свою команду. Но доверив ворота однажды, своего решения не менял до самого конца чемпионата, все оставшиеся встречи ворота динамовцев защищал новый вратарь.

В трудное время пришел в коллектив Алексей Хомич. По меткому выражению Якушина, игроки в «Динамо» были, а команды не было. Не было и результатов: динамовцы в том году заняли только 4-е место в чемпионате столицы, впервые не войдя в тройку призеров. Росли обиды и взаимные претензии. Хомичу в этих условиях трудно было показать свои потенциальные возможности. В пяти проведенных им матчах динамовцы лишь однажды выиграли у довольно средней команды Авиаучилища и четыре раза проиграли «Крыльям Советов» и «Спартаку». Хомич впервые испытал на себе искусные удары знаменитого Григория Федотова, забившего ему три мяча в матче с ЦДКА. Эти матчи были для молодого вратаря неоценимой школой, и в них он сумел показать свои достоинства.

Судьба Алексея Петровича определилась, когда на роль тренера команды был назначен один из опытнейших и сильнейших нападающих команды – Михаил Иосифович Якушин.

Прогресс в игре  московского «Динамо» и его вратаря был необычайным, несмотря на мнение специалистов о том, что на первые роли выдвинутся армейцы или торпедовцы. Итог же первого послевоенного чемпионата, в котором динамовцы подтвердили свое чемпионское звание, был впечатляющим. Динамовцы одержали 19 побед и забили 73 мяча в ворота соперников. Защита команды и вратарь Хомич в 20 играх пропустили всего 12 мячей, что было рекордом команды для чемпионатов страны. В матче с ленинградским «Зенитом» Хомич дважды отбил пенальти.

В историю нашего футбола московское «Динамо» 1945–1949 годов вошло наряду с ЦДКА тех же лет ярчайшей, неповторимой командой-звездой.

В 1946–1948 годах в упорнейшей борьбе с динамовцами три года подряд чемпионом страны становился ЦДКА, а динамовцы неизменно были «рядом», уступая конкурентам, как правило, микроскопическое «чуть-чуть». В эти годы Хомичу пришлось только поздравлять своего армейского коллегу Владимира Никанорова с успехами. Но лишь в 1946 году преимущество армейцев было несомненным, и они победили, что называется, без вопросов, впервые став чемпионами Советского Союза.

Динамовцы готовились к поездке в Скандинавию, но, как рассказывал Алексей Петрович, все их мысли были связаны не с тренировкой, а с результатом игры армейцев. Не передать чувство досады, охватившее их при известии о победе конкурентов. Через год вновь последовала обидная неудача. Не хватило каких-то четырех минут до золотых медалей. «Золотая нога» гения прорыва Всеволода Боброва, первым среагировавшего на отскок мяча от штанги после удара Вячеслава Соловьёва, принесла в третий раз подряд команде ЦДКА чемпионское звание.

В 1949 году динамовцы с блеском провели чемпионат, опередив друзей-армейцев на 6 (!) очков и установив не побитый до сих пор рекорд результативности – 104 гола!

Алексей Петрович вспоминал о том сезоне так: «В спортивном уголке небольшой комнаты, где жил с мамой и женой, хранилось много памятных для меня наград и подарков от зарубежных футболистов, клубов, болельщиков. На первом плане находились, конечно, серебряные медали, значок заслуженного мастера спорта, который мне вручили после приказа Комитета по делам физкультуры и спорта от 5 августа 1948 года, диплом первой степени, полученный после выигрыша нашей командой чемпионского звания в 1945 году…  Самой главной награды, к которой стремится любой спортсмен, – золотой медали у меня не было, в 45-м медали еще не вручали. На первом же собрании команды холодной зимой мы дружно пообещали Михаилу Иосифовичу выиграть чемпионское звание. Хотя прекрасно понимали, что сделать это будет непросто… Я в том году наконец-то решил демобилизоваться и вместе с Костей Бесковым рискнул поступить в только что организованную школу тренеров при Центральном институте физкультуры. Так что ритм жизни был напряженным, но затем втянулся…

Не буду подробно описывать памятный для меня чемпионат, остановлюсь лишь на нескольких матчах. Особенно красивую победу «Динамо» в первом круге одержало с удивительным счетом 8:0 над «Зенитом». Первый круг мы закончили впечатляюще – 14 побед при двух ничьих и одном поражении, 45 мячей забито и лишь 8 пропущено, причем я пропустил 6 мячей в 13 встречах. Но едва начался второй круг, как мы проиграли армейцам 1:2. Огорчительным и поучительным стал для меня и матч с московским «Спартаком»… Мы имели возможность эффектно завершить сезон выигрышем кубка страны… но в финале уступили землякам-торпедовцам. Все-таки сказался напряженный чемпионат, из-за полученных в ходе его травм мы выступали не в лучшем составе, особенно сказалось отсутствие Трофимова и Малявкина…»

Мог ли Алексей Петрович, совершая с гордостью круг почета по родному динамовскому стадиону, предполагать, что это был его последний яркий и успешный сезон в команде, что в следующем году его игра утратит надежность и непробиваемость, а динамовская оборона перестанет быть одной из лучших в стране? Конечно, нет.

Большинство из звездного состава «Динамо» подходило к солидному для футбола возрасту. После отставки М.И. Якушина 30-летний Хомич перестал быть безусловным лидером динамовских вратарей. И Виктор Дубинин, и Михаил Семичастный, возглавлявшие команду до возвращения Якушина в августе 1953 года, явно симпатизировали Вальтеру Саная, который был младше Хомича на пять лет. Алексей Петрович тяжело это переживал. Не радовало даже то, что ранней весной 1950-го он с отличием окончил школу тренеров. Осенью того же года решил продолжить свое образование и поступил, опять-таки вместе с Константином Бесковым, на заочное отделение Центрального института физкультуры. В том же году произошло другое радостное событие – родился сын, которого назвали в честь отца Алексеем.

В 1952 году сборная СССР начала подготовку к своему первому официальному турниру – Олимпийскому.

«Тот год сложился для меня очень неудачно, – вспоминал Алексей Петрович. – В одной из многочисленных товарищеских игр неудачно бросился в ноги, получил сильный удар по голове, сотрясение мозга средней тяжести и… надолго мне был предписан покой. Мечта об игре в сборной страны так и осталась мечтой. В июне вновь вошел в команду, приступил к полноценным тренировкам. Но в июле во время товарищеской встречи в Ленинграде с одноклубниками получил вывих плеча и ушиб ключицы. Опять пришлось лечиться. Но я не сдавался, по утрам ежедневно занимался с гантелями, бегал кроссы. К началу сентября полностью восстановился, провел две игры в дублирующем составе, наконец, провел первый матч в «основе» с московским «Локомотивом», не пропустив ни одного мяча. Подумал, что выйду и на следующий матч. Но не тут-то было. Дело в том, что новый старший тренер Семичастный, как вскоре выяснилось, специалистом был довольно посредственным, у аж знатоком человеческих душ – никаким, футболистов не уважал, часто срывался, кричал на них. После неудачного выступления нашей сборной на Олимпийских играх в Хельсинки получила популярность идея о немедленном и радикальном омоложении отечественного футбола. В засилии ветеранов стали видеть основную причину неудач на международной арене. По поведению тренера я понял, что моя песенка в этой команде спета.

Посоветовавшись с женой и товарищами, решил, что целесообразнее всего, с учетом полагающихся мне льгот за выслугу лет и офицерское звание капитана, играть в команде динамовского общества. И по стопам многих предшественников предложил свои услуги руководителям минского «Динамо». Меня порадовало воодушевление, с которым они встретили мое предложение. И в конце апреля следующего года выехал в Минск. Уже там получил новую обидную оплеуху от руководителей московской команды, которой отдал немало сил и умения». Однажды руководству минской команды потребовалась справка от московского «Динамо», удостоверяющая, что Алексей Петрович перешел к минчанам добровольно после отчисления из московской команды.

В одну из поездок в столицу, которые он совершал при первой же возможности, чтобы повидаться с семьей, Хомич зашел в отдел кадров МГС «Динамо» с просьбой выдать соответствующую справку. Утром следующего дня его вызвали к начальству. Алексей Петрович вспоминал: «Справка как справка, с печатями, с полагающимися подписями. Вчитываюсь в графу «причина отчисления из команды» и вижу строку «за потерю чувства реакции». Обидно стало до слез… Справочка, видимо, где-то пылится в архивах минской динамовской организации. Ведь от расстройства не догадался я тогда для истории копию снять…»

И все-таки Алексей Петрович как-то признался, что никогда не мог вычеркнуть из памяти годы, проведенные в московском «Динамо», череду многочисленных победных игр и радостных мгновений.

Особенно часто он любил вспоминать о поездке на Британские острова и в Швецию. Памятной была и поездка в Берлин на матчи со сборной ГДР в дни Всемирного фестиваля молодежи…

В 1952 году минское «Динамо» выбыло из класса «А» в класс «Б». Алексей Хомич внес большой вклад в победу белорусской команды в низшем дивизионе. И хотя вратарю было уже 34 года, он, вернувшись с командой в класс сильнейших, играл в чемпионате 1954 года, как в лучшие свои годы.

Впоследствии А.П. Хомич вспоминал: «К последнему матчу сложилась в турнирной таблице такая ситуация: динамовцы Москвы набрали 33 очка, их земляки-спартаковцы – 31 очко, у нас же в активе после предпоследней игры было 30 очков. Догнать динамовцев мы не могли, но могли, обыграв их, впервые в истории команды занять 2-е место и получить серебряные медали. Ко встрече с бывшими партнерами… меня настраивать было не нужно – обидная формулировка при отчислении действовала сильнее всяких слов, хотелось доказать бывшему динамовскому руководителю, что «есть еще порох в пороховницах». Но мою бывшую команду вновь возглавлял Михаил Иосифович Якушин, который быстро восстановил марку московского «Динамо». Встреча получилась боевой, упорной. Как мы ни старались, как ни пытался я в самоотверженных бросках в ноги московским нападающим спасти свои ворота, они вышли вперед уже в первом тайме… и мы свой последний матч проиграли. По окончании встречи я не забыл поздравить своего ученика Льва Яшина с его первой золотой медалью. А он поздравил меня с первым крупным успехом минской команды. Да, впервые минская команда попала на пьедестал почета, завоевав «бронзу». Особенно рад этой награде был я. Своей последней в чемпионатах страны награде, занявшей в моей коллекции почетное место. Но больше всего грела мысль о том, что был полезен новому коллективу, вновь попал в число лучших голкиперов, доказав, что не утратил ни прыгучести, ни смелости, ни расчетливости. Ведь наша команда по пропущенным мячам (23 – в 24 играх), разделила 2-е – 3-е места с московским «Локомотивом», отстав на три мяча от чемпионов. Провел я в этом году, как, впрочем, и в следующем, все игры без единой замены…»

После длительных раздумий Алексей Хомич решил закончить выступление в большом футболе. Пришла пора, трудная для любого спортсмена. Планов было много, он мечтал о школе юных вратарей, о работе, связанной с тем, что он умел и любил. Но долгое время ничего не получалось. Друзья по «Динамо» попытались устроить его в одно из подразделений КГБ, но бумажная работа не привлекала Алексея Петровича, и вскоре он устроился инструктором по спорту в один из динамовских райсоветов, где с воодушевлением обучал молодых бойцов футболу, волейболу, баскетболу, гандболу. Но эта деятельность не полностью увлекала Хомича, его по-прежнему манили футбольные ворота. Вскоре он стал активно участвовать, а потом и организовывать выступления сборной ветеранов Москвы. Почти четверть века Алексей Хомич был основным вратарем этой команды. Многие динамовские ветераны отмечали, что Хомич интересовался их жизнью, стремился привлечь их в сборную ветеранов. Сборная под его началом объехала всю страну от края до края. Алексей Петрович за свои представительские функции пользовался у ветеранов большим авторитетом.

Большую роль в послефутбольной жизни вратаря сыграло еще одно увлечение, со временем перешедшее в профессиональную деятельность, связавшую его с покинутыми когда-то воротами. Еще в те послевоенные годы, когда он играл, футболистам в качестве памятных подарков были вручены хорошие немецкие фотоаппараты. Алексей Петрович начал самостоятельно заниматься фотографированием. Однажды узнал от своего друга Владимира Савдунина, также страстно увлекшегося фотографией, что в московском Доме журналиста есть специальные курсы для начинающих, и они решили вместе на них записаться. В следующем году они поступили на курсы более подготовленных фотографов. Постепенно дело пошло. Чуть выпадала в его спортивной жизни свободная минута, он хватался за фотоаппарат и приступал к съемкам. Однажды, побывав в послефутбольной жизни в редакции газеты «Советский спорт», Алексей Хомич показал там свои снимки. Они понравились даже профессиональным мастерам этого жанра, поскольку тонкое знание игры позволяло ему уловить объективом фотоаппарата самые острые моменты, запоминающиеся детали и оригинальные игровые ситуации. Его снимки начали появляться в спортивных газетах и журналах, привлекать внимание читателей. Особенно много его фоторабот публиковалось в еженедельнике «Футбол». Хомич стал фотокорреспондентом этого издания. С аппаратом в руках он побывал на финальных турнирах чемпионатов Европы в Италии (1968), Бельгии (1972) и Югославии (1976), на Олимпийских играх в Мюнхене (1972), на финальных турнирах чемпионатов мира в Мексике (1970) и ФРГ (1974). Фамилия Хомича как фотомастера стала известной не только в Советском Союзе, но и за рубежом.

Всем было так привычно видеть на матчах в Москве за воротами знакомую коренастую фигуру с резко вылепленной природой головой с вихром седых волос, что были буквально потрясены известием о его смерти. Он всегда выглядел бодрым, по-спортивному стройным и подтянутым… Но лишь близкие люди знали, что после смерти жены он резко сдал, часто лежал в госпитале. Не всегда находя понимание у сыновей, нервничал и переживал. Скончался он 30 мая 1980 года дома, от рака печени. Алексей Петрович Хомич похоронен в Москве на Хованском кладбище.

Алексей Хомич – участник триумфальных поездок «Динамо» (Москва) по Великобритании (1945) и Скандинавии (1947), матчей с «Партизаном» (Белград, Югославия, 1946), «Вашашем» (Будапешт, Венгрия) (1949), сборной ГДР (1951). Фотокорреспондент «Футбола» – 1960–1979. Член центрального штаба клуба «Кожаный мяч» – 1964–1979. Призы памяти Хомича неоднократно разыгрывали в Москве команды ветеранов.

Алексей Хомич – заслуженный мастер спорта СССР (1948), двукратный чемпион СССР (1945, 1949), второй призер чемпионата СССР (1946, 1947, 1948, 1950), третий призер чемпионата СССР (1954), финалист Кубка СССР (1945, 1949, 1950). В чемпионатах СССР провел 198 матчей, из них за «Динамо» (Москва) – 152.