Народная артистка РСФСР, лауреат Государственной премии РСФСР, заслуженный деятель искусств ПНР

Родилась 21 декабря 1925 года в Москве. Отец – Аросев Александр Яковлевич. Мать – Гоппен Ольга Вячеславовна, родом из польских дворян, выпускница Института благородных девиц.
Отец Ольги Аросевой был одним из руководителей Московского революционного восстания в 1917 году, потом крупным советским дипломатом, работал в Париже с Красиным, являлся полномочным представителем СССР в Литве, Латвии, Швеции, Чехословакии. По возвращении на Родину возглавлял Всесоюзное общество культурных связей с заграницей (ВОКС), был личным другом Молотова...
Первые три дня новорожденная наслаждалась жизнью под именем Варвары – так зарегистрировал ее счастливый отец. Однако по требованию матери Варвара превратилась в Ольгу. Позднее родители разошлись, и дети (Наташа, Елена и младшая Оля) остались жить с отцом. Детство Ольги Аросевой прошло за границей. Первые месяцы она росла в Париже, потом жила в Стокгольме, в Праге впервые пошла в школу. В 1933 году семья вернулась в Москву. С наслаждением Ольга Александровна вспоминает атмосферу в знаменитом Доме на Набережной, где они жили по возвращении из-за границы. В квартире у них бывали Ромен Роллан, Владимир Иванович Немирович-Данченко, Александр Яковлевич Таиров с Алисой Коонен, молодой Борис Ливанов...
В 1935 году состоялась «историческая» встреча со Сталиным на авиационном параде в Тушино. Вот как вспоминает Ольга Аросева об обстоятельствах этой встречи: «Отец взял меня и сестру Елену с собой на аэродром. Я без труда узнала стоявших рядом Ворошилова, Андреева, Кагановича, тогдашнего первого секретаря комсомола Косарева. Известно, что малорослый Сталин подбирал себе такое же “по размеру” окружение. Но взрослые дяди казались мне высокими. Я ничего не могла рассмотреть из-за их спин.
Вдруг рядом раздался голос с сильным восточным акцентом: “Что же вы, большие, встали, а маленьким девочкам ничего не видно? Чьи это девочки? Аросева?” Человек в солдатской шинели и фуражке защитного цвета шел сквозь толпу. Легко двигался в тесноте, потому что люди перед ним немедленно расступались. Он взял меня и Лену за руки и повел в первый ряд зрителей. Поле и небо открылись, и стало все прекрасно видно. Мы смотрели и разговаривали. Сталин был насмешливо церемонен, называл меня, девятилетнюю, на “вы”. Подарил мне букет, который поднесла ему спрыгнувшая с самолетного крыла парашютистка.
Обо всем этом Елена и я дали свое первое в жизни интервью газете “Комсомольская правда”. Статья называлась “Цветы” и начиналась с описания подаренного Сталиным букета».
Пока девочки стояли на летном поле и разговаривали с вождем, выяснилось, что Оля родилась с ним в один день – 21 декабря. Сталин тогда пошутил и пригласил ее к себе, чтобы вместе отпраздновать день рождения. Девочка восприняла приглашение всерьез, и 21 декабря, завернув в подарочную бумагу купленую огромную голубую гортензию в горшке, отправилась в Кремль.
У кремлевских ворот ее остановила охрана: «Куда? К кому? Зачем? Что в бумаге?» – «К Иосифу Виссарионовичу, – отвечала Аросева. – Он меня пригласил. У нас общий день рождения. Мы – ровесники». Старший охранник побежал дозваниваться и вернулся успокоенный, улыбающийся. Сказал, что Иосиф Виссарионович очень благодарит, но извиняется, так как принять не может из-за занятости. А цветок охрана обещала передать.
Ничего в жизни Ольга Аросева тогда еще не понимала. Она гордилась тем, что ее отец – большой человек, известный дипломат, знаменитый революционер и очень любит своих девочек. Все это кончилось в 1937-м, когда отец, чувствуя, что вокруг него да и в стране происходит что-то непоправимое, сам поехал к Ежову, которого знал со времен Гражданской войны. Видимо, хотел поговорить «как коммунист с коммунистом». Но домой не вернулся...
Оля Аросева не побоялась написать Сталину, что не верит в виновность отца, а когда не получила ответа, решила не вступать в комсомол: для этого требовалось отречься от него – «врага народа». Она даже поколотила старшую сестру-комсомолку, которую заставили это сделать. Их мама, Ольга Вячеславовна, добилась, чтобы после ареста бывшего мужа ей отдали дочерей. Это и спасло их от детдома, но дорога в любой институт для детей «врага народа» была закрыта. Ольга решила стать актрисой.
Еще в пражском детстве выяснилось, что Ольга – прирожденная актриса. Она была постоянной «выступальщицей» на посольских вечерах.
Рядом с посольством находился известный в Праге Театр на Виноградах. Туда в 1930-е годы привез молодой театральный реформатор, пламенный коммунист Бертольд Брехт свою знаменитую «Трехгрошовую оперу». Заядлый театрал, Александр Яковлевич отправился на спектакль и прихватил дочек. Последствия оказались плачевными. Ольга изрезала в лохмотья платье, как у нищих персонажей спектакля, и вместе с подружкой-чешкой из благопристойной, состоятельной семьи отправилась просить милостыню, рассказывая изумленным прохожим трогательную легенду, будто мама их оставила, а папа денег не дает... Потом пели арию Полли Пичем на немецком языке, какие-то песни. В Чехословакии в те годы люди жили вполне хорошо: никто на улицах с протянутой рукой не стоял, и поэтому дело чуть не кончилось дипломатическим скандалом: в газете появилась заметка о дочери советского посла, собирающей подаяние.
Приехав в Москву, Ольга дебютировала в школьном театре. Сыграла японского шпиона, которого задерживает бдительная пионерка. Вместе с первой ролью появился и первый поклонник. Правда, ухаживал он своеобразно – регулярно срывал с объекта поклонения зимнюю шапку и забрасывал ее на дерево. Но однажды поплатился: решительная Оля вылила на его белобрысую голову пузырек чернил, и незадачливому ухажеру пришлось ходить в школу с сиреневой шевелюрой.
Упомянув о первой роли и первом поклоннике, стоит рассказать и о первом гонораре. Однажды по пути на стадион, где Оля занималась гимнастикой, к ней подошел невысокий человек не слишком примечательной наружности и предложил написать ее портрет. Он платил ей как настоящей натурщице. Это был Николай Ромадин. Результатом их дружбы оказались два полотна, которые потом, став взрослой, Ольга Александровна выпросила у художника с большим трудом.
Ранняя юность Аросевой совпала с войной. Ее старшая сестра Наташа ушла на фронт добровольцем, Ольга же вместе с сестрой Еленой и другими школьниками была отправлена в Орловскую область на строительство оборонительных сооружений. Пришлось ей побывать под бомбежками, а потом в толпе беженцев добираться домой, в Москву.
После возвращения из оставленной мамой записки сёстры узнали, что она уехала в эвакуацию в Чувашию и просит, чтобы дочери последовали за ней. Однако они не послушались. Старшая Елена поступила в театральное училище, а младшая Ольга, тоже мечтавшая стать артисткой, стала студенткой... циркового училища. Новоявленная циркачка с энтузиазмом жонглировала, ходила по проволоке, а параллельно с цирковым училищем осваивала прыжки с парашютом. Неизвестно, чем бы это кончилось, но свойственный Аросевой с детства страх высоты, мирно дремавший на арене, просыпался во время тренировок по прыжкам с парашютом. Девушка буквально теряла сознание от ужаса и была отчислена. Зато со второй попытки прошла в Московское городское театральное училище, где под руководством первого наставника Владимира Васильевича Готовцева с ней занимались будущие известные артисты Вера Васильева и Евгений Лебедев.
Восхитительный авантюризм, присущий Ольге Аросевой, сыграл поворотную роль в ее судьбе. В 1946 году в Москве проездом из эвакуации гастролировал Ленинградский театр драмы и комедии под руководством замечательного режиссера и художника Николая Павловича Акимова. Аросева, еще не завершившая обучение, пришла показаться, была встречена благосклонно и, предъявив диплом сестры, уже окончившей театральное, «обманным путем» просочилась в труппу. Уехала в Ленинград, где провела почти пять счастливейших лет, освоила азы профессии, партнерствовала с изумительными актерами. Здесь она впервые вышла замуж и здесь... угодила под суд – когда по недоразумению не явилась на спектакль, а тем самым его сорвала. Потом в городе началась «антиакимовская» кампания, труппа изгнала своего режиссера, а Ольга Аросева, не смирившись с таким предательством, в 1950 году вернулась в Москву. Ее приняли в Московский академический театр сатиры, где она работала до своей кончины. 
В Театре сатиры Ольга Аросева играла главные роли: Хун-Нян – «Пролитая чаша» Ван Шифу (1952), Клотильда, Рашель – «Господин Дюруа» И. Прута и Е. Штейнберга по Ги де Мопассану (1953), Настенька – «Свадебное путешествие» В. Дыховичного и М. Слободского (1954), Павликова – «Дело было в Конске» («Домик») В. Катаева (1956), Мадлен – «Только правда» Ж.П. Сартра (1956), Ольга Чиголелла – «Ложь на длинных ногах» Э. де Филиппо (1957), Юлия Джули – «Тень» Е. Шварца (1958), Валя – «200 тысяч на мелкие расходы» В. Дыховичного и М. Слободского (1960), Бабетта – «Бидерман и поджигатели» М. Фриша (1965), Леди Аттеруорд – «Дом, где разбиваются сердца» Б. Шоу (1965).
Художественный руководитель Театра сатиры Валентин Плучек одно время не часто «баловал» ее премьерами, а в конце 1960-х практически не замечал. Актрису буквально спасал телевизионный «Кабачок 13 стульев» (1969) – законодательницу мод, предприимчивую «светскую львицу» пани Монику полюбила вся страна. Аросева снялась также в таких популярных фильмах, как «Мы с вами где-то встречались...» (1954), «Девушка без адреса» (1957), «Берегись автомобиля» (1966), «Интервенция» (1968), «Трембита» (1968), «Старики-разбойники» (1971), «Невероятные приключения итальянцев в России» (1973) и многих других. Она получила звания заслуженной артистки России и заслуженного деятеля искусств Польши.
С уходом из Театра сатиры Татьяны Пельтцер Ольга Аросева перешла на возрастных героинь, и наконец ее плотно заняли в репертуаре. В это время она сыграла следующие роли: Королева – «Волшебные кольца Альманзора» Т. Граббе (1971), фрекен Розенблюм – «Пеппи Длинный чулок» А. Линдгрен (1973), «Нам пятьдесят» Гр. Горина и А. Ширвиндта (1974), Марселина – «Безумный день, или Женитьба Фигаро» Бомарше (1974), Махонина – «Пена» С. Михалкова (1975), Даунорене – «Клеменс» К. Сая (1976), Иванова – «Маленькие комедии большого дома» А. Арканова и Гр. Горина (1976), Хлестова – «Горе от ума» А. Грибоедова (1976), Вера Васильевна – «Гнездо глухаря» В. Розова (1980), Чебоксарова – «Бешеные деньги» А.Н. Островского (1981), Серафима Ильинична – «Самоубийца» Н. Эрдмана (1982), Партнерша – «Концерт для театра с оркестром» Гр. Горина и А. Ширвиндта (1982), Шарлотта Ивановна – «Вишневый сад» А.П. Чехова (1984), Диана Леонидовна – «Молчи, грусть, молчи» А. Ширвиндта (1985), Одокия – «Рыжая кобыла с колокольчиком» И. Друцэ (1986).
В начале 1990-х годов О.А. Аросева становится первой актрисой труппы. На ее счету несколько премьер. В их числе: Миссис Бэнкс – «Босиком по парку» Н. Саймона (1990), мадам Розпетл – «Папа, папа, бедный папа!..» А. Копита (1991), Памела Кронки – «Как пришить старушку» Д. Патрика (1995), главные роли в спектаклях «Неаполь – город миллионеров» Э. де Филиппо (1999), «Афинские вечера» П. Гладилина (2000), «Мадлен и Моисей» (2001), Екатерина Кондратьевна – «Вышел ангел из тумана» П. Гладилина (2003, пьеса специально написана для Ольги Аросевой), «Нам все еще смешно» (2004), Мать – «Ни сантима меньше» А. Николаи (2006). В 2001 году за роль Мадлен в спектакле «Мадлен и Моисей» актрисе вручена премия МК «за лучшую женскую роль».
О.А. Аросева – народная артистка РСФСР (1985), лауреат Государственной премии РСФСР (1977), заслуженный деятель искусств ПНР, награждена орденами «За заслуги перед Отечеством» III и IV степени, Почета.
В 1998 году вышла ее книга воспоминаний «Без грима». 

Скончалась  13 октября 2013 года.